Быть печальной травести - страница 3

Шрифт
Интервал



Я отдала б вам – вот! –

Всю себя. Почему же

В ваших устах – вопль,

В ваших глазах – ужас?


Крови не украду

Вашей. На что она мне?

Я же душа, дух!

Может быть, я – память?


Что ж вы? Мои слова

Неразличимы в ветре?!

Я простираю к вам

Скрещенных рук ветви!


Рук моих – не разъять,

Скопище звезд на страже!..

Здравствуйте. Я ничья.

Ваша.

Когда сырая ночь поблекла

Когда сырая ночь поблекла,

И замерла земная ось,

Заря ударилась об окна,

И лето в город ворвалось!


Как расшалившийся мальчишка,

Качнуло неба синеву;

Огнем взметнулось, плавя крыши,

Стекая медом на траву.


И, утопая в пышных соснах,

Душистым зноем их обвив,

Наивно, преданно клялось нам

В своей безоблачной любви.

Хрусталь-горизонт

Хрусталь-горизонт между мной и тобой леденеет;

Поэтому, видно, душа моя смерзлась с твоею.

Мою от твоей оторвать невозможно без боли:

Зачем мне себя изводить, и бедняжку неволить?


Я буду бродить по пустым коридорам вокзальным,

Все больше и больше душою к тебе примерзая;

А в парке, в листве, на прожилках,

эзоповским слогом –

Такого знакомого имени много-премного…


Пусть корочки льда на оконных хрусталиках стынут,

Как в доме, где топят всегда лишь одну половину;

День будет мне днем, ну а ночь,

соответственно – ночью.

Я ложью не буду озябшую душу порочить.

Сны мои – всадники

Сны мои – всадники, дезертиры из прошлого,

Скоком в галоп перечеркивают года.

Снится мне почему-то все больше хорошее,

То, что прописано в памяти навсегда.


Снится мне дом среди зелени, с рыжей завалинкой,

С тропкой двора, пробегавшей среди травы.

Все мои беды мельчали под солнцем и таяли,

Сыпал сокровища клен с золотой головы.


В нежном багрянце далекого летнего вечера

(Сны замирают, натягивая удила)

Вроде проспекта шла улочка поперечная,

К коей без страха я в жизни не подошла.


Сны мои, всадники, однолюбы упрямые –

Так и остались на улочке травяной,

Где изумленно-смущенное солнце багряное

Прятало взгляды в черемухе под окном.

Какая душная пора!

Какая душная пора!

Какая странная игра…

Окно, знакомое до боли,

И в нем – сирень,

И в ней – ваш взгляд.

Когда-то, много дней назад,

Перемешались наши роли.


Зачем? А может, мы играли

Других – актеров и актрис,

Не мне вы руку целовали

В прохладном сумраке кулис

Под крики пьяные «на бис!»?


Какая душная пора.

Какая скучная игра.

Чтобы только не думать

Чтобы только не думать.

Не чувствовать.

Не дышать.

В мягком логове пледа отречься от всей вселенной.