Озноб. Бессилие. Но он не потерял сознания, хотя все плывет вокруг. Десять темниц, десять цепей, десять узников, послуживших ключом. Фатум настиг их всех.
Вот что он помнил о перерождении, об этой инициации.
Корделл полагал, что получит все, но оказалось – обладание не такое уж и податливое.
Фидес говорила – нужно только пожелать, захотеть, подчинить, – все в твоих руках: весь мир, вся его мощь, смерть и жизнь.
Пламя, холод, вода, ветер, гроза, туман, дождь, твердь и пыль, растения, металлы, животные, свет, тьма, изменения материй и всепоглощающее ничто. Все это могло бы сделать его подобным живому богу.
Но как бы он ни старался, герцог мог лишь высечь искры или ощутить холодок на кончиках пальцев, или заставить камушек треснуть, ничего более. Он ожидал почти безграничную мощь, но все оказалось наоборот. Даже эти жалкие крохи, едва заметные отблески ее проявления, требовали слишком многого.
Герцог чувствовал, как любое пробуждение обладания в нем вытягивало из него жизнь, лишало сна, желания есть и даже пить, обращало кожу лица и тела в сухую серую бумагу, обессиливало мышцы, впускало в разум видения и кошмары. Разрушало его тело и сознание.
Чем чаще он пытался совладать с новыми возможностями, тем больше отдавал здоровья, жизни, последних сил. Лишь его глаза становились все более блестящими и сияющими, их наполнял неестественный пунцовый цвет, разрезаемый красными нитями лопнувших сосудов.
Пока что единственная сила, отозвавшаяся на его зов, – это тьма. Она разрушительна, пугающе мощна и поглощает жизнь – как его, так и других. Это сила разрушения, которой не свойственны такие понятия, как созидание и сотворение.
Но какая разница, если каждая из них губительно действуют на обладателя? Они и не нужны ему все. Достаточно одной – самой явной, самой опасной, самой сокрушительной.
Если бы все эти силы, к которым он воззвал, откликнулись на его приказы (Хотя бы на мольбы!), ему бы удалось возродить утерянное в еще более грандиозном виде, нежели прежде. Создать нечто настолько великолепное, что воображение не смогло бы передать его вид. Но тщетно…
Без последнего ключа первозданная энергия заточена в камне вместе с Варлагом. Так просто она не вернется. Сила способна проникнуть в наш мир лишь легким, почти неощутимым дуновением.
Принцесса эльвинов Ливия – вот та, кто сможет выпустить истинное обладание, единолично присвоенное павшим королем, сокрытое им в тверди кристалла. Без нее все они делают едва ли глотки, вместо того, чтобы припасть к океану безграничного могущества. И за это платят столь высокую цену.