– Ой, как я люблю такой фокстрот. Андрюша, пойдем, потанцуем.
– Сходи сначала в дамскую комнату и поправь прическу. У тебя размазалась помада.
– Да? – она смущенно опустила глаза.
Рука потянулась за сумочкой, украшенной белым бисером. Она встала.
– Подожди меня минутку. Я скоро вернусь, – сообщила Светлана и быстрой походкой, виляя задом, вышла из банкетного зала. Как только она скрылась в одном из боковых пассажей, он медленно поднялся и пошел вслед за ней.
– Любезный, – обратился Андрей к швейцару. – Сюда вошла дама в блестящем платье?
– Да, господин хороший, именно сюда-с, – по-старому, учтиво ответил ему осанистый мужчина в униформе.
Кольцов достал из кармана ассигнацию и сунул ему в карман.
– Голубчик, это моя супруга. Я буду очень признателен, если ты закроешь нас минут на тридцать, сорок или час. Словом, я постучу, когда нужно будет открыть. Ты понял?
– Всенепременно, – отвечал швейцар, кивнув острым бритым подбородком, стараясь не смотреть в синие глаза Кольцова. – Я вас закрою и дождусь, пока вы меня не позовете. Тогда и открою-с. Там есть колокольчик, вы можете и позвонить.
– Получишь еще столько же, если станешь охранять наш покой от всех случайных посетителей.
– Здесь есть еще несколько дамских комнат и уборных. Вас никто не потревожит. Можете не сомневаться. Хоть до утра-с. У нас закрывается в шесть.
– Спасибо, – кивнул Кольцов и распахнул дамскую комнату.
За окном смеркалось, яркий апрельский день катился к закату. Плотные шелковые портьеры закрывали окна от посторонних глаз со стороны улицы. В комнате приятно пахло настоящим «Chypre» от Coty, с оттенком бергамота, и легкими дамскими пахитосками. Мягкий карамельный свет неярких ламп струился по углам. Возле стены стоял роскошный диван с витой золоченой спинкой, комод и банкетка. Светлана, сняв одну из туфелек, поставила ногу на банкетку и поправляла шов на шелковом чулке.
Позади раздался скрип двери, она оглянулась. Заложив руки в карманы брюк, к ней приближался Андрей.
– Андрюша, это же дамская комната, – она сделала испуганные глаза. – Сюда нельзя. Могут войти другие женщины.
– Никто не войдет, – спокойно возразил он и плюхнулся на диван.
В замочной скважине повернулся ключ.
– Нас что, закрыли?
– Да, нас закрыли, – беспечно ответил он и улыбнулся немного волчьей и обворожительной улыбкой. – Нас откроют только тогда, когда я дам знать швейцару.