В СВОЁ ВРЕМЯ. Воспоминания о современниках - страница 15

Со дня смерти Бориса Рыжего прошло почти двадцать лет. А есть ли сегодня тот, кто из них, тех самых цветов полей – цветов России? Есть ли честный, открытый, простой… русский человек-поэт. Не хочется думать о плохом, а потому все равно ищу, ищу – ищу и нахожу: и теперь это питерец, точнее ленинградец, как он себя называет. На Руси снова есть поэт – человек без амбиций и честолюбия, светлый, искренний и снова простой: все сходится – жив курилка! Зовут его – Игорь Растеряев. Говорить о нём можно долго, но всё-таки его надо слушать, а лучше ещё и смотреть… Смотрю, слушаю и понимаю, что не ошибся – он самый!

Бог милостив – сегодня в России вновь есть поэт, самый настоящий народный поэт! А значит, он и принял эстафету и продолжил, по его же словам, «…самый главный бой за звание человека». Так пусть же будет все хорошо, Игорь! Так, как и должно быть…

Удивительно, что в комментариях к творчеству Игоря Растеряева в основном пишут о русской душе, о просторах родины, но мало – о стихах, а это ведь поэт, причём очень талантливый и самобытный поэт. И дело вовсе не в рифмах и не в теме, а прежде всего в свете его души, подлинной поэтической души. Я бы поставил имя этого человека в такой ряд: Есенин – Высоцкий – Башлачёв – и Растеряев… Ни это ли есть самый настоящий русский поэтический крест. Все они были и есть не просто мастера слова, но самые настоящие хранители русскости в евразийской культуре. Мне кажется, что было бы наисправедливейшим, если бы Игорю уже сейчас дали звание «Заслуженный артист России». Многое бы встало на свои места, и если этого пока нет, то что-то «не так, ребята, что-то не так». А впрочем, этому человеку не нужны ни залы, ни стадионы – его выберет народ… уже выбрал.

Так и хочется начать писать о Бродском с его строки «Плывёт в тоске необъяснимой…», но далее не продолжать, потому как далее речь пойдёт совсем о другом.

Оказывается, есть гениальная поэзия, напрочь лишённая любви. Кто хочет в этом убедиться, пусть читает Бродского. Так бывает, если позволить интеллекту править душой. Каким-то образом Бродскому удалось не только, «не выбирая ни страны, ни погоста», раздвинуть рамки гармонии и зарифмовать всю литературу в свой личный поэтический формат, но и доказать, что такая поэзия очень даже живуча. О таких стихах преступно говорить, что они не нравятся, но сказать, что нравятся, пожалуй, было бы странным. Тем не менее Бродский принят литературным миром, особенно его снобистской надстройкой. На сегодня в России он – один из немногих мастеров, кому подражают, и это факт. Подражают неудачно – а впрочем, всякая копия остаётся не более чем копией. Вся современная молодёжная поэтическая школа – это Бродский и ещё раз Бродский. Нет Солы Моновой, но есть Бродский, почти нет Веры Полозковой, а есть все тот же Бродский. Увы, нет эстетствующего херсонца Андрея Орловского, но есть то, о чём говорят, как о писанном под Бродского. Я не говорю, что мне не нравится творчество Полозковой, но мне приходится в нем её же и отыскивать. Слава Богу, что нахожу.