– Тут дело серьёзное, – кивнув головой, с видом знатока произнёс Герка, когда Голень ушёл на кухню к бабушке. – Лучше с ними не спорь. Бесполезно.
Людвик присел на один из ящиков с надписью «Осторожно: стекло!» и в отчаянии сжал кулаки.
– Тут всё меня бесит! Сгинуть бы к чёрту и никогда больше не соваться в эту дыру!
Герке даже стало немного жаль Людвика.
– Да не кисни ты… Чашка горячего чая с мёдом – лучшее средство от огорчения. Так утверждает бабушка…
– А я говорю: жизнь – помойка! И ваш городишко – вонючая лужа на этой помойке!
– Мама! – во сне застонала Вероника. – Мамочка!
Людвик присел рядом с сестрой.
– Вот её, правда, жалко. Она мала ещё, ничего не смыслит. Отец весь в работе, ему лишь бы денег побольше… А мама – она всё летает… – Людвик повернулся к Герке. – Она стюардесса, поэтому дома бывает не каждый день…
В комнату вошла Геркина бабушка с чайником в руках. Следом за ней Голень с подносом. Поднос был уставлен чашками и бутербродами с ветчиной.
– Вот, – заявила бабушка, – мы сейчас попьём, поедим, и сразу веселее станет. Людвик, ты не сердись, я залезла к вам в холодильник и сварганила бутерброды. Вы ведь, небось, голодные, а?
Голень разместил на столике чашки и тарелку с бутербродами, бабушка достала из сумки банку с мёдом, и комната наполнилась ароматом липы и домашним теплом.
– Ну, кроха, давай просыпайся… – Бабушка стала будить Веронику, ласково поглаживая ей руки. – Вставай, пора выздоравливать.
Девочка протёрла глаза. При виде незнакомого человека она готова была заплакать, но заметила Людвика и успокоилась.
– Лю, у меня горло болит, – тоненько прохрипела Вероника и села в постели. – Пить хочу.
– Вот беда! – Геркина бабушка подливала девочке липовый чай с мёдом и размышляла вслух. – У нас ни одной свободной кровати. А к соседке на прошлой неделе внуки приехали… Гера, а может, вы с Людвиком на полу поспите? Спальники у нас есть, а Веронике постелю на кровати, пусть поправляется…
– Зачем на полу? У меня пусть ночуют, свободная комната есть, там и кровать, и ещё раскладушка. Устрою, как королевских особ…
– А мы и есть Королевские, – вмешалась Вероника. – Папа Королевский, мама Королевская и я Королевская!
– Разумеется, – захохотала бабушка, – а вдруг ты даже не Королевская, а целая Императорская?
– Нет, я Королевская, а у мамы есть друг, и папа на неё очень сердится.