Спустя несколько недель появился приказ городских властей: «Всё трудоспособное население города в возрасте от 16 до 60 лет, не занятое на предприятиях и в учреждениях, подлежит мобилизации для рытья противотанковых рвов за чертой города».
Население нашего города восприняло начало войны как грядущее бедствие… Горожане стали срочно скупать в магазинах продукты питания длительного пользования: муку, крупы, макаронные изделия, сахар, соль, и т. д., а также товары: спички, керосин, мыло, свечи.
В хлебных магазинах выстраивались очереди за два-три часа до привоза хлеба, который сразу же раскупался. В ту пору хлебные карточки ещё не были введены, поэтому устанавливалась норма: одна буханка хлеба в руки. Очень часто взрослые брали с собой детей, чтобы приобрести дополнительный хлеб, из которого потом делали сухари… Народ интуитивно чувствовал: война обещает быть затяжной…
* * *
Немецкие войска наступали широким фронтом, который протянулся на тысячи километров от Чёрного моря до Северного Ледовитого океана…
Черниговский обком партии принял решение в городах и районных центрах области сформировать партизанские отряды. В нашем городе командиром будущего партизанского отряда был назначен первый секретарь райкома партии. Мой отец, работавший директором горторга, был назначен его заместителем по снабжению. Целыми днями он на автомашине с бригадой рабочих мотался по лесам и чащобам на левом берегу Десны и организовывал тайники, куда затем свозились продукты питания длительного пользования. Эти тайники тщательно маскировались, а места их расположения отмечались на карте. Ежедневно поздно вечером в здании райкома партии собирались члены штаба будущего партизанского отряда, каждый докладывал о проделанной работе.
Но немецкие лазутчики тоже не дремали… Однажды ночью, в начале августа 1941 года, вражеская авиация совершила налёт на наш город. Одна из бомб была сброшена на здание райкома партии, где как раз проводилось очередное заседание штаба. В результате прямого попадания бомбы командир будущего партизанского отряда и большая часть штаба погибли… Мой отец чудом остался жив, получив осколочное ранение… Вот так, в одночасье, трагически прервалась судьба будущего партизанского отряда…
* * *
Июль 1941 года выдался особенно жарким. Даже после захода солнца в комнате нашего одноэтажного дома стояла невыносимая духота. По вечерам на большой застеклённой веранде собирались тётя с дядей, а также супруги Терман – Вениамин и Лена. Вениамин по специальности был часовым мастером. Кроме того, он великолепно играл на скрипке и принимал участие в составе трио, которое исполняло музыку перед началом киносеансов. Жена Вениамина Лена растила двух дочерей: 10-летнюю Соню и двухлетнюю Ниночку. В семье Терман жила мать Вениамина, женщина почтенного возраста.