– Вас вызывают, следуйте за мной, – сообщила девушка и, не дожидаясь, пока он наденет сапоги, пошла спускаться по ступеням.
Шаграт удивился, что прислали не посыльного, но не стал задавать лишних вопросов. Вернулся во дворец, но в этот раз его повели не в сторону военного зала, что располагался с левой стороны дворцовой площади, а в противоположном направлении.
– Ждите здесь, – приказала девушка и, закрыв за собой дверь, оставила его одного.
Это была комната с большими окнами, что выходили на сторону восхода, но сейчас был закат, и розовые лучи освещали небо. Он стоял неподвижно, словно в карауле, прошло несколько минут, но к нему никто не вышел. Осмелев, Шаграт пошевелился, повернул голову, увидел портреты, потом развернулся и стал внимательно рассматривать статую молодой женщины.
Дверь открылась, в зал вошла та же девушка, что привела его сюда.
– Вы солгали?
– В чем? – удивился Шаграт.
– Вы не все рассказали про донесение.
– О каком донесении идет речь? – он понял, что перед ним не член военного совета, а значит не должен отчитываться.
– Идемте! – приказала девушка и вышла из комнаты.
Пройдя несколько коридоров, вошел в кабинет, где за столом сидела женщина, что очень напоминала ту самую статую, которую видел ранее.
– Ваше имперское величество, – Шаграт понял, что перед ним королева Ульрикка.
– Итак, повтори, что произошло, и прошу, ничего не упусти.
Если в первом докладе не рассказал про катакомбы, посчитав это не столь важным, то теперь, отвечая на вопросы королевы, описал, как воевал Ульмо, который уничтожил серых у двери.
– Катакомбы, и что там?
– Не могу знать. Они давно опечатаны, говорят, проклято. Все, кто туда раньше спускался, сгинул.
Получив полный доклад от первоисточника, его отпустили. Ульрикка уже знала, что ее муж послал вестников в другие гарнизоны, но посчитал нападение не столь значительным событием, чтобы отправить подкрепление. Ее сейчас волновала не новость с границ, а то, что болезнь, которая сделала бессильным внука, опять вернулась.
Перейдя в покои своего сына, что отправился к дальним землям за Даггаб, где начинаются бесплодные степи, она вошла в комнату.
– Как он? – тихо, чтобы не разбудить молодого принца, спросила королева.
– Ночью плохо спал, но лекари наложили чары обезболивания, теперь улыбается, – ответила ему нянька и отдернула балдахин.