29 августа 2137 года
Марс. Гранд-отель «Аден»
Часы в фойе гранд-отеля показывали четверть первого по марсианскому времени. С минуты на минуту по ту сторону сверхпрочного затемнённого стекла должны появиться беспилотные автомобили с новой партией постояльцев. Управляющий «Адена» Мортимер Марткауз, опершись на блестящие поручни, нетерпеливо перебирал пальцами и всматривался вдаль. Жестом подозвал одного из служащих.
– Принесите таблетку от головы.
– У вас болит голова? – участливо спросил мальчишка-портье со смешным хохолком на макушке.
– Нет, но определенно заболит. Так что неси живее!
Приём и заселение постояльцев – всегда нелёгкое испытание. Тем более когда дело касается платиновых гостей. Высший уровень. В юности, когда Мортимер только начинал учиться гостиничному делу, таких гостей называли VIP. Термин этот давно канул в Лету, но люди, которым требовалось идеальное обхождение, никуда не пропали.
– Особняки готовы? – спросил Мортимер у помощника. Господин Ан то ли что-то диктовал, то ли выгружал информацию из головы в планшет. Но отвлёкся от своих записей и жестом успокоил Марткауза. Всё в лучшем виде. Когда было иначе?
– А цветы для госпожи из пятого особняка?
– Нашли. Доставили.
Имена гостей, особенно платиновых, редко произносились вслух. Зачастую их даже не знал никто, кроме высшего звена управляющих.
– А газон для постояльцев из одиннадцатого?
– Да. Высадили мятник луговой.
– Ремонт в девятом?
– Закончили еще позавчера. Мебель тоже собрали, комнаты обставили.
– А прислуга?
Ан непонимающе уставился на Марткауза. Прочитав что-то на его лице, улыбнулся:
– Прислуга уведомлена о некоторых… особенностях постояльца.
Марткауз поднял бровь, требуя продолжения ответа, и Ан добавил:
– Договор о забвении все подписали.
Мортимер довольно кивнул. Его взгляд, сканировавший всё вокруг, вдруг упал на самокат, стоящий позади Ана.
– Твой?
– Да… – помощник ответил машинально, не задумываясь. Планшет снова занял всё его внимание.
– Я приказывал не использовать самокаты в личных целях! Они предназначены для постояльцев! А вы – ножками, ножками.
Ан, залившись краской, извинился. Уже через минуту самокат, как по волшебству, растворился в воздухе.