– Спасибо, Елена Николаевна, с радостью. – Я плюхнулась за стол. – Привет, Вика. – Красотка местного значения Виктория Иглищева снисходительно кивнула. – Здравствуй, Эдик…
– Привет, Яна, рад тебя… – последним поздоровался со мной смурной Эдичка Хазаров, тоже в некотором роде герой, и тоже не моего романа. Уже не моего, наши затянувшиеся внеслужебные отношения месяцев так несколько назад безболезненно сошли на нет.
А на нет и судна нет.
– Промежду прочим, Янчик, тут голос был – глас народный, в том смысле, что водительский. Говорят, ты теперь на новой тачке разъезжаешь? – полюбопытствовал Забелин.
– Угу, – подтвердила я. Вся компания, включая Вичку, сунулась к окну. Новый тарантас – у нас это событие.
– И которая твоя? Никак серебристая «десятка» с наворотами?! – Я опять угукнула. – В натуре, блин, даешь!.. – оценил Забелин. – Фужер, фураж и пол-литра сверху! Понял, ты смерти моей хочешь, да? Признавайся, ты ж это нарочно, чтобы окончательно разбить мой треснувший миокард! Учти, осколки моего любвеобильного сердца падут к твоим ногам!
– Даже если не к моим ногам, а к ее колесам, всё равно – мелочь, но приятно, – ехидно отозвалась я, – а за базар ответишь, я тебя за матюгальник не тянула. А пока колись: ты пришел или ушел, изобильный наш, Гога и Магога?
– Ушел, увы, ушел, с тобою не совпамши, – шутом продекламировал Забелин. – Отбарабанили мы с Эдиком и Вичкой, хронь подоночная покемарить толком не дала. Уж мы их лечили, лечили…
– А кто не спрятался, тех вовсе залечили… – пробурчал Хазаров. – Шут гороховый, рассказал бы лучше, как халат ночью обмочил, – неприязненно подначил Эдичка.
– Миль пардон, коллега, но я не обмочил, а замочил, – назидательно возразил Забелин. – Издержки производства, это я так среди ночи на аллергию съездил. Представляешь, Янка, какой праздник жизни не сложился: девица вся при всем, фигурка закачаешься, окромя нее в квартире никого – а она вся в сыпи. Решила, понимаешь ли, волосы какой-то фирменной заразой перекрасить, по классике – в радикально черной цвет, что характерно – в четыре часа ночи. Ну и натурально аллергию на краситель выдала. На лечение ни фига не реагирует, в больницу не желает, что делать – непонятно. Я на отделение на всякий случай позвонил – думал, Вичка что подскажет…
– Подскажу, – перебила Вика, – непременно подскажу: если ты еще хоть раз с таким идиотизмом среди ночи сунешься, точно до утра не доживешь, цирюльник доморощенный!