Кузнечный двор был тот, мимо которого Серега
проезжал в первый день с Гораздовыми приказчиками. Кузнец,
мускулистый мужик в прожженном фартуке, особого восторга не
выразил. Флегматично кивнул, выбрал заготовку, махнул Духареву,
чтоб стал к мехам. Серега сначала не понял, как с этой штуковиной
обращаться, помог Мыш. Заготовку раскалили, затем принялись
обстукивать молотами: мастер – средним, а подмастерье, широкогрудый
и длиннорукий, как горилла, – насаженной на рукоять чушкой в
полпуда весом. Грохот, искры… Ничего интересного. Серега вышел во
двор, где еще двое подмастерьев подковывали коня. Один держал ногу,
второй загонял гвозди прямо в живое копыто. Серега раньше никогда
не видел, как подковывают лошадей, на миг представил, как ему
самому в кость вбивают железный гвоздище… Но коню, похоже, было не
больно. Хозяин держал животное за узду и успокаивающе
охлопывал.
Лязг молотков стих. Кузнец вышел во двор,
вынес, держа в клещах, новенький нож, сунул в бочку с водой,
подождал, вытянул, оглядел, кивнул удовлетворенно.
Через полчаса Сереге был вручен уже
насаженный на рукоять, вполне приличный нож длиной сантиметров
тридцать. У основания клинка имелось крохотное клеймо – кружок с
рожками.
Серега махнул пару раз обновкой – вроде
нормально. Держать удобно. Работать ножом Духарева учили. Не так
чтобы очень, но порезать жилы не очень крутому противнику он мог
бы. И попасть в столб с десяти шагов – тоже. Столб имелся. Серега
метнул. Попал, не опозорился.
Мыш расплатился, и они отправились обратно в
городок. Нож Духарев нес в руке.
– Ножны Чифаня даст, – заявил
Мыш.
Прожив на новом месте почти неделю, Духарев
уже неплохо ориентировался. Правда, только на левом берегу. На
правом, в выселках, он еще не бывал. Только когда плавал от берега
к берегу.
Малый Торжок занимал стратегически удобную
позицию. На холме. В этом был наверняка еще один плюс. Во время
весенних разливов Сулейка не подмывала городских стен.
Городок был сплошь деревянный – от внешних
стен до детинца-кремля. В стене – двое ворот. Главные и поменьше.
Пройти весь городок из конца в конец можно было минут за
пятнадцать. А состоял он именно из «концов». По ремеслам. А концы,
в свою очередь, – из дворов, тоже огороженных и по сути –
крепостей, только маленьких.
Большой крепостью был кремль. Он, как узнал
Духарев, мог при необходимости вместить всех жителей города и
выселок. Вместить-то мог, но пришлось бы тесниться. Впрочем, это
мало кого смущало. Жить захочешь – потеснишься! Общественные
припасы тоже хранились в кремле. На случай осады – и у княжьего
наместника под присмотром!