«Куда ж это я все-таки угодил?» – подумал
Серега.
Этот вопрос он задавал себе каждый вечер. Но
утром – никогда. Серега Духарев воевал совсем немного, однако, пока
воевал, успел усвоить очень многое. Например: живи, пока живется,
и, если можешь, получай от этого удовольствие. Хотя бы от того, что
– живой. Иначе – абзац.
«Куда же я все-таки угодил?» – спросил себя
Серега и поплелся в сарай, на сеновал. Спать.
Глава пятнадцатая
в которой внешний вид
Сереги Духарева наконец-то приводится в соответствие со здешними
нормами
Денег, заработанных вчера, новой семье Сереги
хватило бы на годовой прокорм. Так подсчитал Мыш. И еще оставалось.
Вот с этим «оставалось» они отправились на рынок. Спустя час Серега
перестал выглядеть оборванцем. По местным меркам. Ему купили
удобные свободные штаны со шнурочком и крючками, на которые можно
было повесить, к примеру, кошель. Это, видно, для того, чтобы
постороннему человеку удобней было его снять, ведь из кармана
тащить – не всегда сподручно. Да и не додумались до карманов
местные портняжки. Мыш, впрочем, объяснил брату: понимающие люди
носят кошель не снаружи, а изнутри, в штанах. За
веревочкой-гашником. Толково. Жаль – доставать неудобно. Еще Сереге
купили рубаху с замысловатой красной вышивкой. Вышивка, как
выяснилось, не просто украшение, а оберег, которому предназначено
защищать Серегу от стрелы и огня. А вот от борца да кулачного бойца
нужен особый оберег, заявил торговец, который, как выяснилось,
присутствовал и на вчерашнем ристалище (проиграл половину
нурманской марки), и в первый день, когда Серега побил Сычка.
Особый оберег у торговца, ясное дело, имелся. И стоил пустячок.
Полгривны. Учитывая, что гривна и марка были примерно в одном весе
– граммов двести серебра, торговец, вероятно, решил компенсировать
вчерашний проигрыш. Не вышло.
– Вот мой оберег! – заявил Духарев,
показав кулак.
Кулак у Сереги был поменьше, чем, например, у
Сычка. Но зато пользоваться им Духарев умел не в пример лучше.
Торговец это знал и больше не настаивал.
Вышли из лавочки вполне довольные. Особенно
Мыш, который торговался отчаянно и на каждой вещи ухитрялся скинуть
самое малое треть стоимости.
С
рынка отправились за город, к кузнецу. Мыш заявил, что дешевле
купить прямо в кузне, чем на торжке. Тем более кузнец, или, как
говорил Мыш, – коваль, – дружил когда-то с Мышовым
отцом.