Тайны малых народов. От басков до бушменов - страница 11

Шрифт
Интервал


Решимости бороться за свои права на Украине русинам придает тот факт, что во многих государствах Европы и Северной Америки их давно уже считают отдельной нацией. В настоящее время они проживают в Словакии, Венгрии, Сербии, Румынии, Польше, Чехии, Канаде и других странах. Русинская диаспора только в США насчитывает свыше 600 тысяч человек. Они имеют свои школы, газеты, каналы на телевидении, театры и музеи, а главное – сохраняют свою национальную идентичность, несмотря на место проживания. Со времен Древней Руси русины сохранили свое общерусское самосознание и церковнославянский язык, поэтому есть надежда, что наступит время, когда народ, о котором молчат, сможет заговорить в полный голос.

Этнос, не ставший народом

Полесье – уникальный регион на географической карте Европы. Этот край болот и лесов, туманов и дождей представляет собой единый биосферный организм, который не смогли изменить ни исторические, ни политические потрясения. Однако он разделен государственными границами между Россией, Украиной, Белоруссией и Польшей.


Рассказывают, что когда шведский король Карл ХII в 1706 г. захватил Пинск, он поднялся на самую высокую точку города, чтобы осмотреть окрестности. Увидев вокруг многочисленные зловещие болота, он якобы сказал: «Я дальше не пойду. Вокруг – моя смерть». И покинул Полесье. В отличие от местных жителей, для которых болота стали неотъемлемой частью жизни. В Белоруссии их называют палешуками, пинчуками, на Украине – полищуками, а в России – полехами. Однако вопрос об их этнической принадлежности открыт до сих пор.

Тайные хозяева Полесья

Пожалуй, одно из наиболее ярких и романтичных описаний этих людей оставил в своих воспоминаниях «Повесть о жизни» писатель Константин Паустовский. Будучи еще ребенком, он был отправлен на каникулы к родственникам в Полесье. Время было неспокойное: Европа стояла на пороге мировой войны, вокруг горели помещичьи усадьбы, а в лесах бродили неизвестные вооруженные люди. У дяди, жившего под Могилевом, он впервые услышал о знаменитых могилевских дедах – местной общине нищих и слепцов. У них были свои старшины и учителя – майстры, которые обучали вновь принятых в общину пению духовных стихов, умению просить милостыню и правилам нищенского общежития. Вскоре будущий писатель лично столкнулся с ними и спустя десятилетия вспоминал, что при их виде «время сдвинулось на сто лет назад, а может быть, еще дальше – в Средние века».