Мороя фыркнул. Симеон в душе был согласен с
Гицэ — но тот и без того наказан. Этакий щенок его с лавки смахнул
на глазах всего отряда... Кстати, время позднее, скоро караулы
менять.
Мороя с Гицэ оттащили парнишку за занавеску,
завозились там. Симеон встал и поманил за собой Йоргу.
— Кто на посты сегодня?
— Да как обычно, капитан, — пожал плечами
хитрющий грек и тут же покосился с сомнением. — Чего с парнем-то
делать будем?
— Посты поменяем сперва, — отрезал Симеон. —
Потом покурим и подумаем.
На деле он не меньше Йоргу ломал голову над
этим вопросом. Ну куда его девать? Отпустить в Вену? Свернет себе
шею на первом же перекрестке. В Клошани отправить, как Йоргу
советовал? Хороший выход, слуджер наверняка разыщет родню мальца
или пристроит его к какому делу. Но если парень хоть раз попробует
тявкнуть на слуджера... А ведь попробует, щенок бестолковый!
Симеон с досадой втянул полной грудью ночной
воздух. Дождь кончился, небо осыпали крупные звезды, предвещая на
завтра хорошую погоду. Йоргу дергал себя за усы и что-то бурчал под
нос. По лестнице затопали сапогами пандуры, назначенные нынче в
ночную смену. Один махал руками, явно изображая Гицэ, остальные
гоготали. За одно парню точно следует сказать «спасибо» — за
развлечение всей заставе.
— Ты его пистолеты видел? — вдруг спросил
Йоргу.
— Видел, — удивился Симеон. — Хорошие
пистолеты-то, если пристреляны — цены им нет.
— Хорошие, да. Только скажи-ка мне, с каких
пор у боярских мальцов такие пистолеты безо всяких украшений?
— Опять подвох ищешь? Да ну тебя, — не
выдержал Симеон. — Думаешь, парень такое на родную мать
наговаривать станет?
— Да нет, — Йоргу нахмурился, отвел взгляд. —
Думаю, что парнишку-то толково вырастили. И это ж каким дурнем надо
быть, чтобы сперва воспитать, а потом прогнать, хоть он десять раз
сынок приказчика! Сволота боярская — этакое дитенку брякнуть!
Симеон не поверил своим ушам:
— Тебе его жалко, что ли?
— Тебя мне жалко, — вызверился Йоргу. —
Изведешься же, если мальца отпустишь!
Врет, селедка! В том, что Мороя и Гицэ
разделят позицию своего капитана и поверят, что парнишка сейчас ни
до какой Вены не доедет, и отпускать его — грех брать на душу,
Симеон не сомневался. А вот согласие Йоргу было неожиданным. Но
разве же он признается?
Симеон почесал затылок с показным
раскаянием.