Рюмка рассыпалась мелкими стеклянными осколками. Пьяные слезы затуманили глаза, голова стала тяжелой. Оксана поднесла ему еще одну рюмку, наполненную до краев. Николай выпил залпом. Мутная жидкость огнем обожгла горло.
Оксана прижала голову Николая к своей груди:
– Бедный ты мой Миколка. Что ж ты никак не простишь своего батьку?! Ведь целая жизнь уже прошла!
Тепло большого мягкого тела, пахнущего выпечкой и самогоном, успокаивало. Ее руки обвили плечи Николая, подняли из-за стола, поманили в другую комнату и жарко обвились вокруг него.
Потом он с трудом вспоминал, что было дальше. Только короткие обрывки: горячее и страстное дыхание Оксаны… ее испуг. бледное лицо Любы в комнате перед ним, ее широко открытые удивленные глаза и бегство по пыльной дороге. Николай в пьяном угаре вскочил на мотоцикл, стоявший во дворе, и помчался за женой. Догнав, что-то пытался несвязно объяснить. Люба не хотела слушать и продолжала бежать по дороге, но до дома было слишком далеко. На минуту она остановилась, вспомнив, что пришло время кормить Иванку. Бледная и растерянная, она молча села в коляску мотоцикла.
По дороге они ссорились, как никогда в жизни, не в состоянии себя сдержать! Мотоцикл вилял по дороге, подпрыгивая на ухабах. Люба просила Николая ехать чуть медленнее, но в ответ, теряя контроль, он все сильнее жал на газ! Мгновение! Если бы можно было его вернуть! Резкий поворот, руль вырывается из рук, мотоцикл слетает с дороги и переворачивается… Все закрутилось, и они летят в овраг, как-то очень медленно и долго…
Их нашли на рассвете. Водитель сельского грузовика, как обычно, вез колхозниц утром на полевые работы. Сильный стук в металлическую крышу кабины и крики женщин заставили его остановиться. За обочиной дороги лежал перевернутый мотоцикл. Подбежав ближе к мотоциклу, они увидели в траве неподалеку двух обнявшихся молодых людей. Казалось, что они просто спят. И только утренние лучи, падающие на их лица, подсказывали, что это не так. Мужчина еще дышал, женщине помощь уже была не нужна. Односельчане сразу узнали в них Николая и его Любовь!
* * *
На дворе стояло теплое июльское утро. С самого рассвета, не переставая, пели птицы. Ветра не было, деревья замерли, и казалось, что они прислушиваются ко всему, что происходит вокруг.
В маленькой сельской хате, где прошло детство Николая, не было сегодня солнечного света. Окна были закрыты плотными занавесками, единственное зеркало на стене завешано темной тканью. На убранной кровати с высоко взбитыми подушками лежал незаконченный пейзаж – вышивка разноцветными нитями. На спинке металлической кровати висел наспех брошенный черный шелковый халат, расшитый большими белыми лилиями. В свободное время Люба вышивала. Получалось это у нее очень хорошо. Шелковые нити ложились ровными стежками, вырисовывая яркие оживающие картины волшебных мест: цветущие густые кусты вокруг озера, плавающие кувшинки на синевато-зеленой воде, наклонившиеся над водой ветки плакучей ивы, где притаились неизвестные в этих краях птицы. Особенно красиво у нее получалось звездное небо, как будто Люба знала его тайну.