– Иногда приходится делать то, что нам не по душе. Ты мог бы использовать их. Вылезти из долгов за их счёт.
– И в один прекрасный день проснуться в полыхающем доме?
Кузнец сделал еще один глоток и пошёл собирать деньги для Лютера. Он мельтешил по первому этажу, то и дело прикладываясь к бутылке.
– Иди, посиди наверху, – приказал Элган магу.
– Боишься, что всё может стать ещё хуже? – спокойно поинтересовался Вильзивул.
– Ещё бы! Ты человек пришлый, странник. Сегодня здесь, завтра там. А мне с племянницей тут ещё жить и жить.
– Раз я навлёк беду на твой дом, то позволь всё уладить, – Вильзивул вдруг исполнился решимости защитить людей, приютивших его.
– Ну не знаю, – неуверенно вздохнул Элган.
– Не бойся, добрый человек! Я отлично лажу с людьми, – совершенно не выдавая волнения, добавил Вильзивул.
– Ладно, – махнул рукой кузнец, – но я всё равно буду рядом.
– Твой дом – твои правила!
Прошёл фол. Солнце зашло, и ночь опустилась на город. Послышался громкий скрип ступеней, и на первый этаж спустилась Сила.
– Он идёт! – шёпотом предупредила она.
– Ступай, посиди наверху, – попытался спровадить племянницу Элган, завязывая мешок, набитый монетами.
– Я не могу такое пропустить, – улыбнулась она и прошмыгнула за прилавок.
– Непослушный ребенок! Вся в мать! – осерчал Элган и оглянулся на Вильзивула. – Не передумал?
Маг лишь таинственно улыбнулся. Не прошло и пары серд5, как в лавку вошёл худощавый и широкоплечий мужчина с аккуратно подстриженной бородой и усами. Чёрные волосы были заплетены в хвост и, несмотря на возраст, седина у него появилась только на висках.
Бандит предстал одетый во всё черное: рубашка из шелка, широкие штаны, до блеска начищенные кожаные сапоги и камзол с пуговицами из изумруда. На широком поясе висела шпага со сложным золотым эфесом.
– Меня не было дома, Лютер. Малыша избил мой постоялец, – жалобно проблеял кузнец, указывая на Вильзивула.
Бандит не ответил. Обведя грозным взглядом помещение и заметив в руках кузнеца мешок с деньгами, Лютер улыбнулся и направился к окну, где невозмутимо сидел Вильзивул.
– Ну, рассказывай! – сказал Лютер, присаживаясь по другую сторону маленького столика.
– Всё просто. Твой человек пришел за деньгами кузнеца, а вместо них взял мой рубин. На мою просьбу положить камень он ответил отрицательно, и я сломал ему руку.