Тон Светлячка, когда он рассказывал об Охотниках, был настолько грустным, что Петрович искренне его пожалел. Но Тир тут же испытующе посмотрел на Петровича и твёрдо сказал:
– Не надо, не расстраивайся, тебе надо быть сильным. И вообще не вздумай плакать или доводить кого-нибудь до слёз. С тех пор как в Стране появились Охотники, каждый день кто-нибудь плачет. Дождь идёт не переставая уже больше пяти лет. Многие растения умерли от повышенной влажности, несколько лет не вызревает урожай – посевы губит дождь. Нам грозит голод.
– Хорошо, я не буду, только скажи мне, пожалуйста, Тир, откуда ты знаешь, о чём я думаю? И сейчас, когда мне стало тебя жалко, и раньше, когда сказал, чтобы я не боялся?
– Ты ошибся, Петрович, я не мысли твои знаю, а чувства. Всё, что чувствуют люди, мы, Гонцы, видим, как вы видите глазами. Иначе, как бы мы находили Добрых Людей, как бы я нашёл тебя? Способность видеть чувства людей у Гонцов передаётся из поколения в поколение, усиливается обучением и практикой.
Когда Тир произносил эти слова, его треугольный огонёк засиял ещё ярче, а в голосе явственно послышались нотки гордости. Стало понятно, что этому малышу очень нравилось принадлежать к великому племени Гонцов.
– Вот только находиться долго в вашем мире мы не можем, поэтому я тебя так и торопил. Правила гласят, что, если Гонец задержится, он потеряет волшебство и не сможет пройти обратно через Вход. Станет простой букашкой…
Несколько минут мальчик и Светлячок молчали. Петровичу нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Охотники, Гонцы, чудеса – всё это смешалось в голове и никак не хотело выстраиваться в стройный ряд, чтобы стало видно, что же главное, зачем он здесь. И вдруг Петрович понял:
– Охотники принесли вам много зла?
***
Вроде бы обычные слова произнёс мальчик, только за ними последовала странная реакция. Во-первых, Тир с приглушённым писком рванулся куда-то в сторону, словно его сдуло внезапным порывом ветра. Во-вторых, небо над головой как-то странно зашевелилось, словно проснулся и начал потягиваться огромный кот, а из середины туч полыхнула прямо на полянку, где стоял Петрович, извилистая молния. Ошеломлённый мальчик, конечно, сгорел бы от разряда электричества, если бы его вовремя не обхватили кольцом ветви стоящего ближе других дерева и не подняли над землёй.