Питалась она скудно. Сладости со стола не трогала – они предназначались ее сыну. В больничной столовой еда казалась Зинаиде Петровне не то жирной, не то пресной, годной только для животных. Изредка, как акт любопытства и снисхождения, она брала себе тарелку чего-нибудь, съедала кусочек и выплевывала на пол. Поварихи возненавидели Зинаиду и продавали ей только хлеб втридорога. Петр Сергеевич, узнав об этом, был в ярости и пытался заставить Зинаиду Петровну вернуться домой и начать правильно питаться. Уговоры, ласки и обманы – без толку. Муж Зинаиды Петровны, Виктор Анатольевич, в поведении жены не видел ничего странного и утверждал, что она и раньше ела мало. Логично предположить, что раз Зинаида Петровна все время проводила в больнице, то еда в их доме должна была рано или поздно закончиться. Так и произошло. Виктор Анатольевич сначала уговорами, стоя на коленях, упрашивал жену вернуться домой и заняться хозяйством, но поняв, что перед женщиной только кулаком объясниться можно, нещадно избил ее в палате. Она кричала, надеялась, что сын встанет и заступится за нее. Когда на лице проступила кровь, Виктор Анатольевич успокоился, и они вместе ушли домой. Но долго там она не продержалась и на следующий день, оставив за собой еды на месяц вперед, вернулась в больницу. Себе же она и крошки не взяла. Воду пила из крана, и только при случае, если ей Петр Сергеевич напоминал.
По ночам, когда одни спали, а другие стонали от боли, Зинаида Петровна снимала бинты со своего сына и рассматривала его раны. Кожа приживалась плохо, врачи постоянно думали о повторной операции. От легкого касания из тела вытекали полупрозрачные гной и кровь. Петр Сергеевич просил Зинаиду Петровну перестать снимать бинты по ночам, иначе кожа никогда не заживет. Но что вы хотите от женщины, поглощенную унынием? Безнадежно она подтрунивала сына за нос – ему это никогда не нравилось – шептала на ухо о том, что происходило в мире за пределами палаты и читала ему книги.
Одной ночью, она почувствовала, как тело задрожало. Зинаида Петровна, в поисках врача подняла целую больницу. Ходила по коридору (бежать не было сил), стучала ложкой о железную кружку и вопила: «Мой сын очнулся!». Сколько шума! На крик сбежался персонал и пациенты, давно знавшие о сумасшедшей из дальней палаты. Замещающий Петра Сергеевича врач, Глеб Шапрынский, не мог поверить услышанному. Но просмотрев все показатели, он с сожалением объявил, что матери почудилось. Такого оскорбления Зинаида Петровна не выдержала и кинула в него вазу с увядшими цветами. К счастью, тот успел закрыть за собой дверь и отделался легким испугом.