больно. В пять лет ей стесали пол-лица и выбили три зуба кирзовым сапогом. Боль пересилила жуткая обида, что ее побил мальчишка, хоть тот и был старше Маришки ровно в два раза. Дело происходило в подвале детского дома, где маленькие люди боролись за место под солнцем в виде сворованной с продовольственного склада банки икры. Не черной, и даже не красной. Кабачковой. Маришка была проворней, но ее проворство проигрывало грубой физической силе. Дети стояли и смотрели, как Серый, схватив Маришку за волосы, возил ее лицом по грязному бетонному полу. Но она не плакала – терпела унижение, сжав оставшиеся зубы и глотая соленую от крови слюну. А через минуту в подвал ворвался чернобровый пацаненок с черенком от лопаты в руках и со всей дури огрел Серого по спине. Тот издал пронзительный вопль и упал на колени, отпустив при этом Маришку.
– Валим отсюда! – заявил пацаненок, взял поднявшуюся Маришку за руку и потащил к выходу. – Ну-ка, расступились, с-суки! – крикнул он тем детям, которые попытались было перекрыть им дорогу к выходу.
Видимо огрызок лопаты в его руке развеял их сомнения, и никто из свары Серого не посмел помешать беглецам.
Так состоялась первая встреча Маришки с Русланом. С тех пор, они всегда были вместе. Разумеется, у каждого из них была своя жизнь, но Маришка не могла припомнить, когда она думала о чем-то применительно к себе, но безотносительно Руса. Он был частью ее жизни, она – его. В своих достоинствах и недостатках они прекрасно дополняли друг друга. Маришка блестяще училась, Руслан же часто хватал двойки. В итоге доставалось обоим: ему – за то, что списывал, ей – за то, что позволяла списывать.
Позже, уже в академии, дело стало обстоять несколько иначе: он категорически не желал списывать и получал наряды, она, не будучи в чем-либо уличенной, несколько раз ездила в США и Европу набираться и обмениваться опытом с иностранными студентами. Первый раз это случилось еще до бума с отправкой копеечных sms. Тогда их спас Интернет. Каждый день Маришка получала от Руса два коротеньких мейла. В ответ отправляла два своих – длиннющих. Они скучали друг без друга, хотя никогда открыто в этом не признавались.
Была между ними и ревность. Уже после академии, придя в отдел Гольдберга, Маришка и Руслан затеяли негласное соревнование. Оба они горели на работе, полностью отдавая себя любимому делу. Идеальная физическая подготовка теперь позволяла как Руслану, так и Маришке выйти победителем из любой схватки, уже не прибегая к помощи черенка от лопаты. Однако… Маришка самосовершенствовалась каждый день. Она изучала языки и оккультные науки, вникала в теоретические аспекты мировых религий, читала много литературы – от беллетристики до классики. Руслан же готов был часами «колоть» подозреваемого, сутками напролет сидеть на хвосте у какого-нибудь последователя культа вуду, при этом, с трудом читая перевод копий отчетов коллег из США, которые Маришка знала наизусть в подлиннике. В результате «пальма первенства» почти всегда доставалась Маришке. Руслан, конечно, переживал, хоть и вида не показывал. С другой стороны, он был рад за нее, потому что их юношеское соперничество не шло ни в какое сравнение с теми по-настоящему теплыми чувствами, что они друг к другу испытывали.