– Хорошо, – согласилась Этери, расценивая льстивый комментарий Вадима, как стимул к удовлетворению его любопытства.
Вадим заулыбалсякак сытый кот.
– Значит, маску, что прикупила Наташа, ты знаешь.
Этери кивнула.
– Слушай, мне постоянно приходится вытягивать из тебя всё клещами! – посетовал Вадим. – Что это за способ действия у вас такой?
– Мы же на «ты», – напомнила Этери.
– Ладно. – Вадим постарался быть снисходительным. – Будем делать вид, что все так и надо. Рассказывай.
Этери подчинилась его настойчивости. Она устала удивляться чему бы то ни было за прошедшие напряженные сутки и знала, что пока не окажется в своей постели и не проведет несколько часов без сна в раздумьях, разложить все по полочкам не удастся.
9 УРОВЕНЬ
«Все в этом мире предопределено математически и взаимосвязано мистически…»
– Если тебе так интересно, то маска, которая оказалась в твоей квартире, раньше висела у нас в доме. Она и еще три подобных. Сколько помню свое детство, столько знаю и эти отвратительные рожи. Одна другой страшнее.
– И что же? Вас обокрали в Москве?
– Нет! Маски висели не в том месте, где я живу сейчас, а в моем прежнем доме. Я ведь не москвичка.
– И откуда ты родом?
– Мы перебрались сюда из Сухуми. Слышал? Абхазия. Военный конфликт 1992 года. По сути наша семья – беженцы. Мне было 7 лет, когда, бросив свой дом, все, что имели, мы в страшной спешке покинули родину. Поверь, вспоминать об этом нелегко. Сухуми всегда был многонациональным городом. Отец мой – грузин и всю свою жизнь прожил в мире и согласии с абхазцами, работал врачом. Но в те страшные времена ничего не имело значения кроме национальности. Папу убил его же пациент, обезумевший от запаха крови и ненависти к захватчикам. Мама тяжело заболела и умерла уже здесь, в Москве, и мы с братом остались с бабушкой. Нам дядя, брат отца, помогал на ноги встать.
– Ты так занятно рассказываешь, – умилился не к месту Вадим.
– Да что с тобой не так? – возмущенно воскликнула Этери. – Что же в этом такого занятного?
– Извини, извини, не хотел тебя обидеть. – Вадим умоляюще сложил руки. – Я внимательно слушаю.
– Ну вот. Переезд и все такое. Бабушка очень дорожила масками, они и деревянный столик того же происхождения, были тем немногим, что она захватила с собой из прежней жизни. Одна маска, к большому ее сожалению, была забыта в Сухуми, а три оставшиеся бабушка сохранила. Когда мамина болезнь потребовала больших затрат на лечение, в ход пошло все. Сначала драгоценности, доставшиеся ей от родителей отца, потом пришел черед и других предметов. Все маски были проданы. Бабушка расставалась с ними со слезами, но что ни сделаешь ради здоровья дочери. Правда, это было впустую – мамина болезнь не лечилась.