Когда открыл глаза перед ним остался пустой стол.
Доедал омаров и креветок не чувствуя вкуса и косясь на сверток с тростью, которые остались на краю стола. Прикоснуться к ним долго не решался – сам разговор и встреча его реально напрягли.
Завершив еду, он собрался уйти, оставив этот «подарочек» в баре, но дождь все еще шел, а мокнуть не хотелось.
Выругавшись под нос, он цапнул плащ. Выйдя на порог под козырек бара, натянул и подкинул трость в правую руку.
– Как в кино, – буркнул он.
В следующий момент он ощутил, что мир расплывается, теряет привычные очертания. Он начал усиленно моргать, но это не помогло. А потом, в лицо ударил ветер, мощный, как ураган, затем стало нестерпимо сухо, так, что язык прилип к небу, в глаза полетела мелкая, как пудра, пыль.
Костя закашлялся, замахал руками, но от этого стало только хуже – он потерял равновесие и полетел вниз. Должен был грохнуться на асфальт, мокрый и холодный.
Но этого не произошло.
С запозданием и ужасом он понял, что несется в неизвестность.
То, что это Ад, сомнений нет, лодка прошла сквозь туман, а Хароном тут даже не пахнет. Единственное, что не поняла, куда делась река мертвых.
Придется подтянуть знания о мирах. А ведь казалось, я уже неплохо подкована.
Итак. Метла моя потеряна, Асмодей закрутил какую-то непонятную кашу, где искать парня – не имею понятия. И все это надо как-то разрулить.
– Видела бы меня каркуратор, – проговорила я себе. – Хорошо, что не видит.
Голос прозвучал одиноко и гулко, словно нахожусь в исполинском ангаре. Я вжала голову в плачи и сделала шаг. Следуя логике, решила, что двигаться нужно хоть куда-нибудь. Если нет метлы, то нужна либо река, либо какие-то другие входы и выходы из этого пекла. А жарко здесь так, что платье и шляпа уже высохли.
Придется импровизировать. Я же яга.
Шаги отдаются эхом, я жмурюсь, боясь, что кто-то услышит, но вокруг безлюдно, бездушно, и даже демонов нет.
И не понятно – хорошо это или нет. Так хоть спросить бы можно было б.
Не знаю, сколько прошла. Пейзаж вокруг однообразный, ощущение, что он будет таким же и через километр, и через пять.
Когда от ржавого цвета заслезились глаза, впереди появилось темное пятно. Издалека напоминает столб или куст, но когда подошла ближе, разглядела человека.
Незнакомец сидит на пне, ладонью опирается на палку, голова опущена, а редкая борода по-козлиному топорщится. Одет в тряпье, ноги босые, а подойдя ближе, заметила, что ногти на пальцах вросли в почву, и человек укоренился, как дерево.