Андрей чувствовал вину за своё решение, хотя разумом понимал,
что нет том вины, что он предложил этот вариант: никто не знал, что
так всё сложится, никто не мог сказать, что другие варианты
кончились бы лучше. Но он принял на себя ответственность, решил за
других — хотя это какой-то детский сад, что значит решил за других,
они дети, что ли, или были против его решения? Всё равно
руководитель принимающий решение, пусть и с согласия других, несёт
больше ответственности. Или же нет? Или каждый несёт
ответственность за свои поступки? Ведь это ответственность других,
что они приняли решение идти за ним, что признали в нём своего
лидера? Их не заставляли принимать такое решение — это их
ответственность. Получается, что Андрей ответственен только за свои
поступки, что на его совести нет смертей Игоря и Марины. Это были
их собственные решение и они должны были принять ответственность на
себя. Андрей так пытался убедить себя, но получалось плохо. К тому
же он замечал, или ему казалось, что на него стали как-то иначе
смотреть, как будто винят в смертях, ранениях, потери цистерны,
пробитых вагонах. Но в чём он виноват-то?
Кто виноват и что делать — извечные русские вопросы. И второй
всегда полезнее, конструктивнее, подумал Андрей, надо к нему
переходить. Что же делать дальше? Похоронить Марину тут, близь
реки, чтобы потом легко найти место. Взять раненых и двинуться
туда, куда они и направлялись — в Сиверскую. Сейчас отступать точно
некуда. И пути под мостом разрушены, мелькнула мысль. Ну это не
беда, там маленький кусочек, восстановление не будет проблемой.
Нужно быстрее добраться до места и осесть, занять людей рутиной,
обустройством постоянного места жизни. Хорошие места, приятные
новости вытеснят из памяти людей дорожные проблемы, они начнут
новую жизнь. Ведь на их совести не лежат смерти двух друзей.
По крыше вагона рядом с Андреем цокнул камушек.
— Эй, Андрей, ты там? Спускайся, ты нам нужен. Виктор нашёл
заначенную бутылку водки, напился с горя и теперь буянит, не хочет
никого слушать.
Вот она! Андрей уже узнавал практические родные места. Распад,
на дне течёт небольшой ручей, это место можно назвать началом
Сиверской, после него пути разветвляются, уходят в стороны —
промышленность. Заросшие склоны радуют свежей зеленью. Вот-вот
появятся заводские постройки, склады лесопилки, но их закрыли
вагоны — на отходящих путях стояли грузовые поезда. Интересно, есть
тут люди?