– Вы сравниваете турбины с женщинами? – включился в разговор профессор.
– Да, у них характер капризных дам. Вовремя не уловишь недовольную интонацию – тут же получишь семейную ссору.
– Тогда остается дать каждой по имени…
– Пробовал. Опыт оказался неудачным. Ошибся, знаете ли, с именами. Одну паровую машину я назвал Клеопатрой, а вторую Леди Макбет. Представьте себе, Леди Макбет обиделась, что ей не дали царское имя, и отомстила.
– Как же вы так оплошали? С дамами нужно быть тактичнее. – Облак явно хорошо знал вопрос.
– Да, отрыв лопатки ротора – страшная месть. Обломки полетели по проточной части, так что пришлось перебирать все последующие ступени турбины. Чинились до конца плавания.
– Решительная дамочка, – согласился профессор.
– С тех пор – никаких имен, только правая и левая, носовая и кормовая.
– Теперь слушаются? – уточнил Фогельзанг.
– По-разному, но таких аварий у меня больше не случалось. Корабль, правда, был старый, его через год списали. Котлы на нем еще угольные стояли. Шестьдесят кочегаров в рейс брали, – не машинное отделение, а преисподняя с чертями.
Берни, несмотря на возраст, смуглой кожей и тугими кудряшками жестких волос сам напоминал молодого серьезного чертенка. Мате с удовольствием слушал бы его и дальше, но пришло время заступать на вахту, и он с сожалением пошел на командный мостик принимать сведения о предстоящем курсе, метеообстановке и состоянии корабля. Данные спутника предсказывали скорую встречу с большим ледовым полем.
В регистре морского судоходства «Аргонавт» значился как судно ледового плавания, допускавшее самостоятельную работу в разреженных однолетних льдах, толщиной до одного метра. Плавание в более сложных условиях допускалось только в канале за ледоколом. Трехнедельная задержка с началом испытаний и холодная осень привели в район плавания первые ледовые поля, и уже несколько дней корабль крошил большие, пока еще тонкие льдины, то и дело возникающие на его пути.
Скопление толстого льда, не ломающегося на волне, о котором заранее предупредил радар, Фогельзанг почувствовал сразу по изменившимся вокруг звукам. В сумерках прожектора выхватывали заснеженные белые лоскуты на фоне похожей на разлитый деготь воды. Сдав дежурство, каптри направился в свою каюту. Ему хотелось побыть одному. Несколько лет он встречался с молодой обаятельной женщиной, делил с ней стол и постель и считал, что их отношения должны перейти на следующий уровень. Он сделал ей предложение по всем правилам и даже собирался отвести в ювелирный магазин, чтобы выбрать подходящее кольцо. Реакция оказалась неожиданной, – она отказала. Мате удивился такому повороту и постарался выяснить причину отказа. Но, как говорится, зашел не с той карты. Вместо ответа получил хорошую ссору, Клодия визжала, как шлюпочная лебедка.