Он надолго замолчал – до меня доносились лишь тяжелые вздохи и бульканье пива. Добулькав третью бутылку, Андрюха, наконец, решился.
– Ты прав, дружище. Вернусь домой. В Грецию я всегда успею – чего я там не видел? Только давай, сначала в Эрмитаж заедем. В Эрмитаже хочу побывать. И еще где-нибудь.
У меня на сегодняшний день были совсем другие планы.
– Нет, Андрюха, в Эрмитаже ты еще на год осядешь. Я, например, еду отсыпаться. Да и плащ твой с отпечатками подошв дружбанов-товарищей в гардероб не примут. Нет, наш контракт закончен. Давай, лучше заедем ко мне в агентство – я тебе деньги за два дня верну. Там заодно и почистишься.
Перспективе возврата денег Андрюха обрадовался, но виду не подал.
– А, не пропадут! – Он решительно махнул рукой. – Нет, Виктор, ты меня прямо в Эрмитаж вези. Плащ я у тебя в машине оставлю, потом заберу. И с деньгами завтра разберемся. Будет повод еще раз встретиться.
На том и порешили. Я высадил Андрюху на пересечении Невского и Мойки, похлопал его по плечу и пожелал удачи. Андрюха все понял, даже без пинков и подзатыльников, и направился к Дворцовой площади.
Я вернулся в машину. Андрюха уже растворился в плотном потоке прохожих. Я покачал головой и усмехнулся. Надо же, если бы он не обратился ко мне: «дружище», я бы ни за что не согласился его везти.
Я заехал к Чарику, сдал джип без претензий и отправился домой.
Тогда я и не подозревал, что повез Андрюху вовсе не потому, что он сказал: «дружище». И не потому, что взглянув на его натруженные руки, я подумал, что в следующем «охранном предприятии» такого классного клиента просто разденут. Вся эта операция тоже подчинялась закону бумеранга и была отточена, спланирована и рассчитана до секунды с одной единственной целью: через двадцать минут я сверну во дворы, а еще через пятнадцать пойду мимо незнакомого дома, из окна которого выпрыгнет собака.
– Ой, кто это? – изумленно охнула Наташка, открыв дверь.
– Знакомьтесь, это – Тузик! А это – Наташка! – преувеличенно бодро ответил я. – Кажется, вы друг другу уже понравились.
– Заходите… – Наташка неуверенно отошла в сторону. – Витя, какой же это Тузик? Это же немецкая овчарка!
Вот тебе раз! Моя жена, оказывается, разбирается в собаках не хуже меня и даже не хуже выпускника ветеринарного института.
– Да, овчарка. К тому же, девочка и хорошо воспитана… Наташка, она потерялась. Я был у ветеринара. Он сказал, что собака здоровая, только худая и израненная. Ей нужен отдых. Пусть у нас поживет пока, а?