Три сердца изнемогают, исходя благородством, любовью и мукой. Все трое любят, все трое все знают, все трое готовы на жертвы – все трое страдают. Это романтизм. В жизни? В искусстве? Поди разбери…
Но писать Жуковский стал лучше.
Вот такая амальгама из прозы жизни и поэзии поэзии, из страсти и крови, чести и дружбы.
Жуковский поселяется на время в Дерпте. Он еще больше сближается с Мойером, рекомендует его Пушкину для операции аневризмы; он может видеть Машу ежедневно, их отношения неизменно чистые, платонические, их неугасающая страсть трагична.
В 1823 году Маша умирает во время вторых родов. Кто-то до недавнего времени ухаживал за ее могилой; ее памятником стало одно из лучших стихотворений Жуковского – «Ты удалилась, как тихий ангел».
Жуковский станет знаменитым поэтом, он сделает блестящую придворную карьеру, он будет воспитателем цесаревича Александра, он, наконец, женится в возрасте 58 лет на 18-летней девице, но забыть Машу Протасову ему было не суждено.
Батюшков Константин Николаевич
(1787–1855)
«Философ резвый и пиит… Певец забавы» – так обращался Пушкин в своих посланиях к старшему товарищу по «Арзамасу». «Что до Батюшкова, то уважим в нем несчастия и не созревшие надежды», – скажет зрелый Пушкин.
Батюшков оставил не слишком значительное литературное наследство, анакреонтическая поэзия – излюбленный жанр Константина Николаевича – умерла в России вместе с автором «Умирающего Тасса»; сегодня только редкий ценитель изящной словесности откроет том «Опытов в стихах и прозе». А жаль!
Рок судил так, что жизнь Батюшкова раскололась на две равные доли. Первая половина жизни Константина Николаевича, небогатого и незнатного дворянина, обычна – статская и военная служба, участие в заграничных походах русской армии против Наполеона, тяжелые ранения, гибель друзей. И в то же время – дружба с Гнедичем, Вяземским, Жуковским; «Арзамас», поэзия пиров, забав и любви на древнегреческий лад; путешествия по Европе.
Уже после пансиона, из которого Батюшков вынес немного знаний, но французский, немецкий и итальянский языки изучил очень хорошо, поэт в совершенстве овладел латынью и перечитал римских и итальянских классиков, в числе любимых на всю жизнь остались эпикуреец Гораций и нежный Тибулл. Жить Италией, дышать Италией невозможно без Ариосто и Тассо, Данте и Петрарки.