– Где была? – послышалось с кухни.
Ин прикусила губу:
– Э-э… у Амари и Рунмариона.
Папа подошел, поцеловал ее в щеку и сказал:
– Они – бездельники и шалопаи.
– Может, и так, – Ин пожала плечами. – Только у меня других друзей тут нет.
– Ладно уж… – Отец похлопал дочку по плечу. – Ты пока поупражняйся сама.
Ин кивнула и поднялась к себе в комнату. Сев на кровать, оглядела плечо: никаких следов ожога не наблюдалось. Девочка подошла к окну и посмотрела на залитую щедрым золотым солнцем поляну у дома. Две каменные фигуры все так же стояли у крыльца, грозно посматривая застывшими глазами-рубинами в глубину леса.
Она подошла к тумбочке у кровати и достала из ящика большую тяжелую шкатулку, на которой был изображен цветной эмалью горный пейзаж. Ин открыла ее и задумалась. Шкатулка была разделена на отсеки, где покоились камни и минералы всевозможных цветов и форм – горные породы Цеоды. Ин взяла пестрый красновато-серый камень и положила его на пол. Затем отошла к окну.
Глубокий вдох, медленный выдох.
Ин закрыла глаза. Главное – сосредоточиться…
Она представила себе высокую гору с покрытой льдом острой зазубренной вершиной. Ощутила ее: каждый камушек, каждую песчинку.
Ин медленно подняла руку.
Гора… Годы проходят – камни осыпаются. Годы проходят – снова поднимаются ввысь. Вечность…
Девочка открыла глаза и гордо улыбнулась. Гранит парил в воздухе.
– Следующий камень – базальт, – прошептала Ин и потянулась к шкатулке.
* * *
После ужина она пожелала отцу спокойной ночи.
– Постой, – сказал он, – сколько камней подняла?
– Два базальта… – начала перечислять Ин, – три гранита, три мрамора и один церуссит.
Отец одобрительно покивал, а потом хмыкнул:
– А танталит?
– Не смогла, – Ин покачала головой, – он… упрямый.
Отец задумчиво потеребил бороду и снова кивнул:
– Ну, тренируйся!
– Хорошо, папа.
– Ступай, – улыбнулся отец.
Она встала из-за стола и зашагала к лестнице. Из-за спины услышала:
– Лови!
Она обернулась и вскрикнула. Отец кинул в нее булыжник болотно-голубого цвета. Ин инстинктивно вытянула руку вперед и что-то быстро прошептала. Камень в то же мгновение остановился, повиснув в десяти сантиметрах от ее руки. Секунда – и камень стал наливаться красным. От него повалил пар.
Камень шумно лопнул, разлетевшись осколками и бесцветной трухой. Повисла очень долгая, в каком-то смысле накаленная пауза.