– Я должен срочно ехать в больницу.
– С ней что-то случилось? – этот вопрос Феди был задан с чувством, исходившим, казалось, из самого сердца.
– Пока не знаю. Нужно проверить. Федя, далеко пока не уезжай. И будь на связи, понял?
– Да, конечно. Пока.
Последние слова донеслись до Антона, когда Фёдор уже вызывал лифт. Тот работал – ну, хоть что-то наладилось.
«Ну а теперь можем и поговорить». Фёдор набрал номер.
– Привет, ты где?
– Я только что освободился. У тебя там всё в порядке?
– Приходи, обсудим. Я у тебя дома.
Через четверть часа Фёдор и Павел пытались переварить то, что произошло.
– Откуда ты знаешь, куда её увезли?
– Слышал, как Антону сообщили.
– Ну, тогда всё остаётся в силе.
– В какой силе, Паша? Её сейчас расколют – и нам конец.
– Но ты ведь именно этого хотел?
– Я хотел не этого. Тебе, может быть, напомнить, ради чего мы всё это задумывали?
– Я в курсе.
Пригород Рима
24 апреля 1828 г.
– Смотри, Гришка, какая красота, не находишь?
Я долго смотрел сначала на ленивый поток, потом на зелень, которая его окутывала, потом перевёл взгляд на безоблачное небо и прищурился, как только солнце ударило мне прямо в глаза. Что он имел в виду? Опять вопрос с подвохом. До сих пор не могу себе простить, как целых полчаса пытался найти место для зарисовки фонтана и в результате шлёпнулся в воду. Вместе с мольбертом и красками, на потеху Карлу Павловичу. Я всего-то и пытался понять, что он имел в виду под фразой «Как думаешь, твой эскиз в полной мере отражает всю силу этого природного явления?». Почему-то тогда мне показалось, что я неправильно выбрал угол, под которым на холсте проявлялся поток, падающий с высоты в небольшой залив. Вот я и пошёл на поиски. На самом деле, как ни странно, расположился я в верном месте. Просто мой учитель лишь хотел обратить моё внимание на световую передачу. Иначе у меня получалась лишь полоска посреди зелени. В этот раз я просто решил промолчать. Ожидая, что сейчас мы будем пытаться запечатлеть ту самую «красоту», я принялся раскладывать мольберт там же, где расположился мой учитель.
– Вот там ветка дерева покорно склонилась над водой под тяжестью листьев, частично погрузившись в воду.
Место я сразу заприметил. Но чтобы выделить сию картину на фоне всего пейзажа? Признаться, я не видел в этом ничего сверхъестественного. Мысли свои я благоразумно оставил при себе.