– Что?! – Лис буквально поперхнулся вином.
– Праздник уже был, – повторил Никто, продолжая веселиться, – пришло очень много гостей и из дальних миров тоже. Я и сам не ожидал, – он чуть тряхнул своей светлой разлохмаченной головой и как обычно совершил непроизвольное движение, дотронувшись до колец в носу. – Помнишь, Лис, я рассказывал вам с Кариной про свою подругу, чьи предки пришли из мира насекомоподобных существ, и у неё было четыре руки.
– Про паука? – уточнил Лис.
– Да.
– Разве такое забудешь.
– Ну вот. Было слишком много чуждых существ, и из таких миров тоже. Я решил, что вы не сможете вернуться к своей обычной жизни, если будете помнить их. Это всё-таки не для людей. И я стёр вам память.
Лис, Витор Корс и Карина замерли.
– И… и сколько времени уже прошло? – наконец смог выдавить из себя Лис.
– Лис, не переживай за Форт, мы вернёмся в ту же временную точку, из которой ушли. Я же обещал, в вашем мире и дня не пройдёт.
– Тогда… тогда, если твой праздник уже закончился и твои насекомоподобные друзья сделали с нами всё что хотели, может, мы вернёмся?
– Начинается, – протянул Никто, – Лис, хватит так трястись за свою задницу.
– Прошу тебя, давай вернёмся.
– Мы вернёмся в ближайшие дни, не начинай. Мне тоже нужно выполнять Миссию в этом грёбаном Форте, поэтому мы конечно вернёмся, не скули.
– А где Арел? – спросил осторожно Корс.
– Я оставил его в комнате, не переживай, Корс, никуда твой Арел не делся. Не утащили его нечистые пауки в свой мир. И никого не утащили, с вами всё в порядке! Закончили разговор! Пейте!
Когда они вернулись к себе, изрядно пьяный Лис долго трахал её. Но он не изменил своего первоначального решения и не снял с неё накид, лишь приподымая, и она не могла дотронуться до него руками, только через ткань, и не могла толком видеть, доволен он или нет. Но судя по тому, как долго и с удовольствием он её имел, он был доволен. И утром, едва проснувшись, продолжил. Она уже ничего не просила. Смирившись, она только вставала и ложилась, как он хотел, позволяя ему делать со своим телом всё что угодно.
Хабир Верный без всяких церемоний вошёл в комнату Корса:
– Собирайся, хозяин приказал привести тебя, – утробно прорычал он.
Верный как будто чуял, как Корс относится к нему, как не любит нечистого пса, испытывая отвращение и опасаясь. Корс знал, что собаки чувствуют, когда их боятся, и обычно, почуяв страх, нападают, но он ничего не мог с собой поделать, так его раздражал этот мерзкий хищный нечистый. А то, что Никто любил его какой-то неоправданно нежной любовью и постоянно везде таскал за собой, ещё больше бесило. Корс был собран, он взял себя в руки и привёл свою внешность в порядок. Его волосы были уложены и заколоты в хвост, от одежды пахло дорогим парфюмом, на пальцах с аккуратными ногтями блестели драгоценные перстни. Корс пришёл в себя после всех неудач, по крайней мере, так казалось. И краситель на лице совсем поблёк, отчего Корс уже внутренне не сжимаясь мог смотреть на своё отражение в зеркале. Да, он старался ни о чём не думать и налегал на вино, чтобы пребывать в расслабленном забытьи, но это был почти прежний Корс, – испорченный, поломанный, но не сдавшийся. Он, подчиняясь приказу, вслед за Верным прошел в комнату Никто, и, зайдя, с удивлением отметил, какая она большая и даже можно сказать роскошная, но при этом у Демона не было ни окон, ни балкона, как в комнате у Карины. В его личном Мире всегда царил полумрак, но, похоже, Никто это не угнетало. «Привык жить в пещере ведьмы как в норе», подумал Корс, разглядывая полированные каменные стены и чёрные плиты пола. Потолок подпирали резные колонны, упираясь в свод ажурными арками. Корс увидел, что на ступенях у высокого ложа на коленях стоит Арел, раздетый, в рабских атрибутах, он не поднял низко опущенной головы, и всё равно Корс заметил, что с его лицом что-то не так.