У Фред вырвался тихий, горький смешок.
– В честь моего дня рождения, что ли?
Мама ничего не сказала.
– Ну ладно, спокойной ночи! – Фред развернулась и протопала в свою маленькую, почти пустую новую спальню, где был только матрас на полу да старенький ночник в форме полумесяца. Девочка села на матрас, поджав под себя ноги, – совершенно бодрая и очень, очень сердитая.
Дорогой читатель, возможно, ты тоже когда-нибудь участвовал в Сонной войне. Это война между теми, кто ненавидит сон (большинство детей), и теми, кто его обожает (почти все взрослые). Если вдуматься, все это очень странно: почему-то взрослые вечно гонят спать совершенно бодрых детей, а сами – хоть якобы мечтают хорошенько выспаться – не ложатся до поздней ночи. Не буду говорить, на чьей я стороне, отчасти потому, что всегда есть возможность оказаться по обе стороны сразу. Например, если ты – черта между ними.
Но вернемся к делу. Мамин совет – лечь поспать – показался Фред таким глупым, таким дурацким, таким неуместным, что… в общем, одна мысль о нем не давала девочке заснуть. Она злилась. Злилась так сильно, что решила и вовсе не ложиться спать. О да. Она будет ждать, пока мама не придет в ее (новую, маленькую, пустую, отвратительную) спальню и не попросит прощения. Вот прямо тут, в слабом свете месяца-ночника, ее единственного друга. Фред готова была ждать вечно, пока мама не извинится за свою дурацкую идею, что сон (или любовь, или прочая ерунда) наладит ей жизнь. А можно извиниться и еще за что-нибудь. За мерзкий шов на носках. За то, что от сырости у нее всегда чешутся уши. За имя Фред. За то, что его то и дело приходится называть новым людям, и вообще…
Однако мама все никак не приходила извиняться. Что она там делает? Она что, хочет, чтобы Фред вечно ждала ее и не спала, как жираф? (Фред знала, что жирафы спят стоя и всего по полчаса в день.) В квартире было тихо. Подозрительно тихо. Неужели мама снова таращится в свой компьютер? Делает свою «работу»?
Обычно Фред знала, чем занята мама. Это было легко угадать, как и предположить, что она сейчас скажет. Они знали друг друга слишком хорошо, хотя взрослый и ребенок – почти что два разных биологических вида. Но в тот вечер вторника Фред ошиблась.
Лично я очень люблю ошибки. Время от времени они приносят пользу. Ошибка – это всегда возможность узнать что-то новое. Можно даже сказать, что ошибка – первый шаг к приключению. Или можно сказать, что все это – трескучая, неубедительная ерунда, которую так любит мама Фред.