– Вон лошади! – указал он гвардейцам, взмахом руки. – Приведите их, нужно срочно отправляться!
Гвардейцы выполнили приказ, поймали перепуганных лошадей и, оседлав их, двинулись в обратном направлении, откуда и прибыли.
***
Трикси пробиралась сквозь заросли, которые постепенно редели. Женщина могла поклясться, что слышала звон металла и крики, жуткие крики. Но они все продолжали двигаться в том направлении. Кровь застыла в жилах, сердце сжалось, когда воздух взорвал дикий вопль переполненный болью, такой силы, что ее можно было ощутить, словно она растекалась по воздуху, как густой осязаемый туман. Даже лошадь почувствовала и остановилась.
– Ты это чувствуешь? – обратилась женщина к лошади. – Что это может быть? Нам правее… – и лошадь двинулась в указанном направлении, но шла не быстро, – мы где-то рядом… – она вглядывалась сквозь деревья, но впереди был только лес, и сквозь заросли ничего не было видно, хоть они и стали более редкими.
– «Как странно, разве в этом мире может кто-то быть? Может это зверь? Очень странно…»
Сознание перебирало возможные варианты. Сколько времени она пребывала в этом мире не счесть, время для нее не существовало, и ни разу ей не встречалась ни одна живая душа, кроме зверья. Разве этот мир не был плодом ее воображения? Разум разрывался на части, пытаясь осознать происходящее, эмоции захлестывали. Однако она пока еще не увидела ни единого доказательства того, что этот мир совершенно иной, и здесь есть разумные существа, созданные по образу и подобию, что здесь есть люди.
Лошадь продвигалась все дальше, а лес становился все реже, и вдалеке уже виднелась прогалина. Женщина испытала столько давно забытых эмоций: трепет, радость, испуг и страх перед неизвестностью. В ушах, уверенно и по настоящему, застучала кровь, сердце отбивало чечетку, пытаясь выпрыгнуть из груди, давно забытые ею ощущения. Тут послышался топот копыт, отчетливо можно было разобрать, что скачет чуть ли не табун лошадей. Двигались они с севера, справа от нее. Топот приближался, она остановилась, вглядываясь вперед, стараясь разглядеть возможную опасность. Примерно в ста метрах впереди, этот самый табун вместе со всадниками галопом пронесся мимо на юго-восток. Их было отчетливо видно между деревьями, и она разглядела пятерых в военных доспехах, вооруженных мечами. Они мчались очень быстро и не заметили ее. Всадники стремительно удалялись, а она направилась к тому месту, где они только что были. Когда лошадь вышла на дорогу, те уже исчезли из поля зрения, только пыль еще не успела осесть. Она огляделась справа налево, между деревьями пролегала песчаная, утоптанная дорога, достаточно широкая, похожая на тракт, который может располагаться между поселениями или даже городами. Теперь сомнений не осталось, этот мир населен людьми, и то, что она слышала точно можно определить, как взрыв, а звуки звенящей стали, крики, были не что иное, как сражение. По всей видимости, те, кто проскакали тут пару минут назад, возможно, были выжившие после нападения, либо нападавшие. От одной мысли об этом закружилась голова. Она еще раз оглянулась по сторонам, но последствий взрыва или боя здесь не было видно, значит, это было дальше. На мгновение она заколебалась и задумалась, стоит ли искать место побоища, но тут вспомнился тот нечеловеческий вопль, порождённый болью. Возможно, там мог кто-то выжить, и она направила лошадь в сторону, откуда прибыли всадники. Скакать пришлось не долго, спустя примерно четверть лиги или того меньше, лес совсем поредел, и взору предстала открытая местность, место битвы. Все еще горели телеги, извергая черный дым, который столбом поднимался к небу. Вокруг лежали трупы людей в военных доспехах, и двое убитых в штатском. Картина произошедшего начала выстраиваться сама собой. И вдруг, она увидела то, что поразило ее до глубины души, к горлу подкатил комок и на глазах навернулись слезы, в центре побоища, вкопанный в землю стоял крест, а на нем был распят человек, весь окровавленный. Ноги и руки привязаны, а из ладоней торчат клинки, и капает кровь.