– Хорошо, господин посол. Я фотограф. Любитель, конечно. Япония хранит целый клад удивительных образов природы и человека, почти не запечатлённый европейцами – хочу взять из этого клада пару-тройку монет. Кроме того, работа. Точнее, это фотография кроме работы. Буду писать о местных традиционных спортивных развлечениях. В Германии это многим будет интересно.
В разговор немного неожиданно вмешался солдафонистый Отт:
– О, да! Это очень интересно! Особенно единоборства и фехтование. Всё это настолько не похоже на состязания привычные нам! Представьте себе, господин Леманн: у японцев очень популярна борьба между огромными толстяками. Двое парней, каждый весом по сто пятьдесят килограмм, а то и больше, пытаются выкинуть друг друга из круга. За этим наблюдают тысячи человек, а иногда даже император приходит посмотреть на это зрелище!
Леманн безжизненно-вежливо улыбнулся и кивнул:
– Что же, в таком случае я хотел бы попросить вас о помощи, господин Отт. Я не знаю японский, и поиск интересного материала для статей по этой теме видится мне весьма трудной задачей. Было бы здорово, если бы вы смогли указать мне, на что стоит обратить внимание и к чему стоит прислушаться. Если это будет не очень обременительно для вас, конечно.
– Разумеется, господин Леманн, с большим удовольствием!
Фон Дирксен поспешил прервать военного атташе, почуявшего соратника по интересам, и задал вопрос, который привлёк внимание Натальи много больше, чем разговоры о борьбе толстяков:
– Господин Леманн, у вас немного странный говор, откуда вы родом?
Черноволосый ответил легко и без всякой заминки:
– Я из Москвы, господин посол. Мой прадед происходил из Саксонии, из Хемница. Он переехал в Россию в 1850-х, а я в Германии впервые оказался только в 19-ом году.
Ответом на эти слова стала вязкая тишина. Столкновение с недавним прошлым частенько вызывало в их маленькой компании оцепенение. Наталья не попала под это оцепенение. Она точно знала, что Леманн лжёт. Лжёт во всём, начиная со своего имени и заканчивая национальностью. Двуреченская смотрела на него и не могла понять, как и зачем этот человек здесь оказался. Из всего, что сказал «Леманн», только одно было правдой – он действительно был родом из Москвы. В действительности его звали Иваном Алданиным, он был сыном надворного советника Андрея Ивановича Алданина, а ещё Наташа уже семнадцать лет считала его мёртвым.