– Салли великолепна и очень внимательна… Но она мать. Это дело обещает быть весьма сложным и неприятным. Салли с этим справится, конечно, но нам лучше оставаться настолько отстраненными, насколько это возможно, и ни у тебя, ни у меня нет детей – конечно, у меня есть племянники, а у тебя младшие братья, и упаси нас бог быть жестокосердными или равнодушными, но то, что мы не родители, позволяет нам сохранять определенную дистанцию. А она нам понадобится.
Если бы Натан немножко подумал перед тем, как задать следующий вопрос, он бы, наверное, промолчал, но осмотрительность никогда не была его сильной стороной.
– Вы думаете, у вас когда-нибудь будут дети?
Когда он потом рассказывал об этом моменте Эмме, он сказал, что на секунду ему показалось, что рядом с его головой пролетело лезвие.
Но Серрэйлер сказал только – «Откуда мне знать?» – и они свернули на другую улицу и поехали к дому Ангусов, оклеенному яркой, дрожащей на ветру полицейской лентой. Люди в белых костюмах были повсюду.
«Каково это?» – подумалось Натану, когда они входили в просторную прихожую дома и увидели широкую витую лестницу и какие-то пейзажи, которые он счел весьма средненькими, на бледных зеленых стенах. Как это – вот так вот однажды утром выйти на улицу, и все просто отлично, а потом, вечером – оп! – и твоего ребенка нет, просто… нет? Господи.
Ему стоило только взглянуть в лицо Мэрилин Ангус, чтобы понять, каково это. Вся боль мира отражалась на нем. Она выглядела отчаявшейся и была не просто бледной, а жуткого воскового цвета, с коричневыми подтеками и припухлостями под глазами, взгляд которых Натан никогда не смог бы забыть.
Патрульный полицейский, который сидел рядом с женщиной, ушел сразу по сигналу Серрэйлера, и старший инспектор подошел к ней сам. Он не пожал ей руку, но на несколько мгновений положил ладонь ей на плечо, перед тем как сесть.
– Говорить, что мы сочувствуем, сейчас не имеет смысла, но я надеюсь, что вы знаете, как мы к вам относимся, и в этот момент сказать вам, что мы перевернем небо и землю, чтобы вернуть вашего сына как можно скорее, смысл имеет. Я серьезно.
Натан посмотрел на своего старшего инспектора. Вот что его выделяло – его железобетонная уверенность, его прямота, то, что и когда он говорил, то, как он говорил правду. Вот почему он последовал бы за Серрэйлером куда угодно и надеялся, что сможет стать хотя бы вполовину настолько же хорошим полицейским, как он.