Свельг заглядывает, берет неуверенно, словно это не ребенок, а лесная тварь, готовая сожрать его… Осторожно, но как-то…
– Он хоть еще жив? – интересуется, едва ли не усмешка в голосе. И Эрлин кажется, еще немного, и что-то сорвется в ней, она… не позволит.
– Да, – говорит Хёнрир, холодно, без всяких эмоций.
Эрлин без эмоций не может. Да, она видит, как тяжело, почти неестественно дышит ее ребенок, с хрипом, глухим бульканьем, это так страшно… едва не задыхаясь. Он почти синий, у него выпуклый бордовый шрам через все личико… а с правой рукой… там совсем плохо… словно неживая уже.
Свельг берет неуклюже, в его руках ребенок дергается, ворочается, хватая ртом воздух. Так, что сердце сжимается и хочется отобрать.
– Можно я? – спрашивает Эрлин. – Я могу тоже.
– Подождите, леди Эрлин, – говорит Хёнрир. – Вам нужно поужинать и хорошенько выспаться сегодня, иначе завтра не встанете в дорогу.
– А мне ужинать не надо? – удивляется Свельг?
Хёнрир поворачивается к нему и смотрит в упор, так, что даже Эрлин хочется провалиться сквозь землю.
– Это твой сын, мать твою, – говорит он. – Ты хоть понимаешь это?
Свельг чуть пригибается под его взглядом, инстинктивно. Он почти на голову меньше Хёнрира, и сейчас, рядом с братом выглядит совсем ребенком, хотя разница-то всего пять лет.
– Если это мой сын, то разве не мне решать? – спрашивает он. – Я не вижу смысла тянуть его и тратить силы, сейчас он жив только потому, что ты привязал его к себе. Но если ты отпустишь, он не продержится и часа. Сколько еще держать? Он не выживет. А если выживет, ты уверен, что потом сможешь отпустить полностью? Твоя сеть прорастет в него, и что потом? Он станет твоей личной послушной тварью? Но даже если сможешь отпустить, то, в лучшем случае, он останется калекой, у него от правой руки и так, считай, ничего не осталось. Зачем?
Хёнрир молча и даже почти равнодушно забирает ребенка у Свельга из рук.
– Ты ничего не решаешь, – говорит он. – И еще, хочу предупредить, Свельг. Как твой лорд, я должен наказать тебя, ты нарушил закон. Ты отправишься в Черную Башню Альвенрона, и останешься там до тех пор, пока не будешь готов стать мужчиной.
Лицо Свельга вытягивается и белеет на глазах.
– Ты не можешь так поступить со мной! Ты не можешь заставить меня выйти на арену!
– Не могу, – соглашается Хёнрир. – Но если не хочешь, думаю, твоя смерть так же устроит Совет. Я не вижу смысла тратить силы и дальше возиться с тобой. Один, без поддержки, ты никто, Золотой Змей. Можешь идти отдыхать.