Анатолий откровенно сказал Есенину о том, что еще немного, и он не выдержит того, что твориться у них на Козицком.
– Вон и Ивнев опять сбежал. Обещал, что теперь точно не вернется. Видать порядком устал от этого бедлама бедный Рюрик.
– Мда… но ему легко, есть куда сбегать, – усмехнулся Есенин.
– Послушай, – вдруг оживился Мариенгоф. Мне как – то Ваня Грузинов говорил, что есть возможность поселиться на Богословском переулке. Что думаешь?
– А что там на Богословском?
– Один инженер сдает три комнаты и, кажется недорого.
– А сам где будет проживать?
– К матери хочет переехать. Ей одной трудно уже почти под восемьдесят старушке.
– А что неплохая мысль, – кивнул Есенин.
– И я о том же, – констатировал Мариенгоф.
– Постой, постой, – сказал Есенин. Но ведь если и мы съедем с этой квартиры, то тогда товарищ Каменев вообще закроет нашу писательскую коммуну.
– И черт с ней, – резанул воздух рукой Мариенгф. Ты же видишь, абсолютно никакого нормального житья и работы. Ничего не выходит. Я бы прямо придушил этого Рукавишникова.
– Да ты чего, живой классик. Как можно? – шутливо воскликнул Есенин.
– Ну да классик. А сам, то ты его два раза за бороду чего таскал?
– Так ведь разозлил порядком, – хитро прищурившись, вымолвил Есенин. И чего это ему вздумалось орать всю ночь напролет. Это же невозможно.
Сергей попытался сделать серьезное лицо. Но тут, же не выдержал и прыснул.
– Ну и орал он как сумасшедший.
И опять вместе залились в дружном смехе.
Потом Мариенгоф задал вопрос:
– Ладно, давай решать. Переезжаем или нет?
– Конечно. Только надо придумать когда? Давай через три дня
что ли.
– Почему через три?
– Тут такое дело, еще неделю назад я встретил Мишу Гаркави…
– Которого?
– Ну, этот артист, а заодно и конферансье. Оказалось, что сам он учиться на медика. Ты его знаешь?
– Знаю.
– Так вот он приглашал меня выступить в аудитории Медицинского института, а потом сказал можно и на юридическом факультете в Академии почитать стихи. Я ему сказал, что приду, но только с тобой.
– Ну и здорово? – воскликнул Мариенгоф.
– И я так подумал. Тем более Гаркави обещал, что выплатит нормальные гонорары. Я дал также согласие, чтобы афиши развесили.