Воспламенение в виде личного текста происходит мгновенно по внутренней готовности, но звездное воспламенение всегда приходит из вне по невероятно действенной нелокальной связи всего со всем.
Пронзает, добавляя новое измерение.
====================
Сегодня пылает особый астериск – 10 июля день расстрела моего деда Якова Александровича. Жгучая точка сопряжения и вечная ссылка к тексту семейной саги.
3390 Пищеварительный фермент
"Шутка улучшает пищеварение" – игриво говорится на одной из страниц весьма серьезной книги*.
Соглашусь по самому радикальному максимуму – ирония и есть самый активный фермент переваривания реальности в попытках усвоения и включения не вполне пригодных элементов. В ситуации невыносимости, постылости, невнятной гугнивой фальшивости ирония творит славную деконструкцию с извлечением пригодных нативных форм, добавляя кванты энергии в голодном неврозе ограниченности ресурса.
====================
*А. Пекуровская «Герметический мир Иммануила Канта».
3391 Автоподзавод в два пополуночи
На волне сонного алгоритма чуть всплываешь из сна как раз в тот момент когда часы на колокольне бьют два пополуночи, чуть усиливая фон из сплетения шуршащего хода стенного домашнего собрата и ночного дождя.
Синхронно строится фраза запечатления ощущения и даже во сне ощущаешь работу автоподзавода плетения текста.
Самолёт, низко идущий на Внуковскую посадку, вынуждает нырнуть обратно в сонную материю, спасая от многословия.
Тайна схваченного момента еще не имеющего вербальной структуры, своего рода письмо собой и лишь потом переносимое в плетение текста.
Сначала втягиваешься, потом отдаешься. Оттого и рожденный текст обладает свойством литературной гравитации – читающий втягивается и отдается.
У текста и речи одна глубинная физиологическая основа, напоминающая пение птицы – максимально полная, искренняя реакция восторга различения тонкостей оттенков потока бытия.
… читатели-писатели поймут о чем я.
====================
* «Я бы обнял тебя, но я просто текст» – Илья Кукулин «Прорыв к невозможной связи».
Ты знаешь как идти тропой тонкого ненавязчивого понимания; чуть уклонился в одну сторону попал в поле холодного равнодушия, в другую – там слабоумная сентиментальность. Если точнее, то это шествие может выглядеть тем и другим образом со стороны наблюдающих-ожидающих от тебя неких действий-слов согласно своим потребностям. Тебе же ведома логика ненавязчивости, некое правильное несовершенство, которое оказывается во много раз интересней тех связей, которые тебе пытаются навязать через обсуждение чужих поступков и характеров.*