– Моего папы неделю не будет! Отец Гостя встречает, – важно хвастался Гоги товарищам по детской песочнице
– У Нукзара Гость, встретимся не раньше, чем через пару дней, – объясняли подругам важность события местные женщины
Казалось, что вся остальная жизнь и деятельность, не связанная с приемом Гостя, останавливалась, замирала и, попросту, переставала существовать, на все время визита.
– Наверное, это у них от большей близости к древнему Вавилону, к веками сложившимся традициям. Там, праотец Авраам приглашал в свой шатёр каждого встречного-поперечного, чтобы вдоволь насладиться удовольствием Гостя от вкусной еды, от содержательного разговора о единственном и неповторимом Всевышнем
– Почему, почему мы такие ущербные?!, – углубляя комплекс неполноценности, возмущалось все мое естество, – никак не получалось давать Гостю все, что необходимо. Особенно дарить искреннее внимание и уважение
____________
– ААААААА! Эмануил, Дарагой!, – генеральские лампасы обнявшего незнакомца – Зам. Министра внутренних дел Узбекистана, только на миг, напрягли мою учтивую улыбку. Оказалось, что за минувших полтора десятка лет, солнечный постсоветский Ташкент совсем не стал ни менее солнечным, ни менее гостеприимным. Отнюдь.
Широкий проспект, сменивший имя дражайшего Владимира Ильича на Рашидова, радовал глаз новыми современными строениями. Гаишники, по-прежнему, перед взыманием штрафа, учтиво приближались, прикладывая ладонь к груди. Они приближались медленно, кланяясь по нескольку раз. Прохожие улыбались искренне и приветливо.
– Нет, нет, нет! Никаких дел, Ака (Ака – уважительное обращение к старшему, узб)! – генерал решительно прервал слабую попытку заговорить о бизнесе, – Никаких дел, пока наш дорогой Гость не отведает этого чудесного коньяка
– Эмануил, этот старый напиток, так долго ждал тебя в бочке из благородного дуба, посаженного во Франции ещё триста лет назад, что, очень-очень, соскучился
В проёме дверей, как фильме о Кавказской Пленнице, внезапно возникла фигура упитанного полковника с подносом. На нем, старинными высокими минаретами, возвышались бутылки – сосуды с колышущимся внутри расплавленным янтарём.
Внутренний двор-колодец МВД, куда мы спустились, покачиваясь после изрядных возлияний, очень напоминал знаменитый Ван Гоговский «Тюремный двор».