– Где будем писать? – шёпотом спрашивает Мадс.
– На лбу, конечно, – говорит Митя. – Там сразу видно, кто есть кто. А то как Хэссе в садике будет с тобой здороваться с утра, если он не знает, Мадс ты или Митя?
Хэссе – воспитатель у них в садике.
– Как всегда здоровается: привет, Мадс и Митя!
– А если я заболею? Или ты? И придёт только один из нас? Откуда он узнает, кто пришёл, а кто заболел?
– А так мы будем умываться с утра, и со лба всё смоется, – возражает Мадс.
С этим не поспоришь.
– Давай тогда на попе напишем, – предлагает Митя. – Попу можно вообще не мыть.
– Давай, это ты хорошо придумал, – соглашается Мадс. – А на какой половинке писать? На правой или на левой?
Об этом Митя не подумал. У попы же две половинки. Это тебе не лоб!
– Давай на обеих напишем, – говорит Митя. – Так лучше, чем на одной. Слева напишем «Ма», а справа «дс».
– Ладно, – неохотно соглашается Мадс. Идея писать на двух половинках ему не очень нравится, но делать нечего. – Давай пиши.
Он спускает пижамные штаны и ждёт обеими половинками своей попы.
Но Митя долго пыхтит, возится и вдруг говорит:
– Я… эмм… не умею… писать. Я думал, ты напишешь.
– Я тоже не умею, – признаётся Мадс.
Ужас! Они оба не умеют писать! Ведь в школу они пойдут только в августе, а сейчас какой-то другой месяц. Папа говорил какой, но они забыли.
– Самое плохое, что, когда мы умрём, никто не будет знать, кто ты, а кто я, – говорит Митя.
– Почему это самое плохое?
– Помнишь, мы с папой шли по кладбищу, и он нам показал, где лежит дяденька, который «Русалочку» придумал и «Снежную королеву». Там прямо на камне было написано его имя. Всегда имена людей, которые умерли, на камне пишут, чтобы не забыть вообще, как их звали.
– Да, – вздыхает Мадс. – Откуда они узнают, что на камне писать?
– Знаешь что? Давай фотографии съедим, которые после дня рождения остались, – предлагает Митя.
– Зачем?
– Когда мы умрём, у нас в животе найдут фотографии и догадаются, кто из нас кто.
– Но ведь на фотографиях мы тоже очень похожи! – возражает Мадс.
– Они же подписаны, балбес! Там так и написано – на одной «Мадс», а на другой «Митя».
С этим не поспоришь.
Митя бежит на кухню за молоком и терпеливо держит стакан в руке, пока Мадс ест фотографию.
– Вкусная? – спрашивает Митя.
– Неа. Несолёная совсем, – мотает головой Мадс. Но доедает. И молоко выпивает до конца.