В моих мечтах это всегда было очень здорово – оказаться отрезанными от остального мира, хотя вот они, соседские дома, только выйди за калитку. Мне казалось, что это сплотит нас еще сильнее, что мы будем проживать долгие-долгие часы, как будто стоим вахту. Что мы найдем новое применение привычным вещам и самые обыденные домашние дела обрастут неведомым смыслом.
Открыв глаза, увидев мокрые оконные стекла и пасмурное небо без единой бреши, я понял, что моя мечта сбылась. Мы заперты в доме на неопределенный срок, пока дождь не закончится. А закончится он, судя по всему, очень и очень нескоро.
Но то, что казалось мне долгожданным приключением, как вскоре выяснилось, не волновало и не влекло остальных с той же силой. Родители выглядели уставшими, брат откровенно скучал.
Я хотел придумать какое-нибудь интересное занятие, которое поможет нам пережить происходящее. Но это был всего лишь дождь. И единственное, что от нас требовалось, – ждать, когда он пройдет.
Мы поиграли в настольные игры, пока это всем не наскучило, в первую очередь мне. Иногда кто-нибудь из нас замирал, прислушиваясь, не стихает ли шум воды, или подходил к окну, высматривая просветы на небе. То есть все вроде было, как я и хотел, но в этом отсутствовала значительность. А пережидать дождь просто так – ну что в этом особенного.
Вскоре все стали разбредаться по дому, не зная, чем себя занять.
Папа, так же как и всегда, выходил курить, кутаясь в одну из любимых кофт со смешным капюшоном. Только теперь он стоял прямо под дверью, чтобы капли не долетали до него. Возвращался он все равно в мокрых очках и подмокших кроссовках. Ветер задувал даже на крыльцо, окурки в пепельнице плавали и раздувались.
Он снова не выпускал из рук книгу. Потом я еще очень долго винил себя за то, что не запомнил, не обратил внимания, что именно он тогда читал. Я долго перерывал его библиотеку в надежде, что увижу название или обложку и сразу вспомню. Я нашел очень многие книги, которые видел у него в руках, перечитал их все. Но ту, которую он взял тогда на дачу, я так и не опознал. Возможно, я прочитал ее. Возможно, она до сих пор стоит где-то прямо у меня под носом, а я просто не знаю, что это она.
Я спрашивал у мамы, но и она не помнила.
– Он же постоянно что-нибудь читал, – сказала она мне.