студёный рай в твоих глазах, в твоих
застуженных, финифтью тонких игол
инеевых… который из двоих
тебе милей? – вон тот! – глядишь, и выиграл
всю пару их, студёную чету,
в которых рай, и пчёл стеклянных зуммер…
который из..? – а не плевать ли? в сумме
мне дорог каждый: в яблочном цвету
горит хрусталь; люблю, желаю оба:
качнётся занавес, взовьётся лёгкий газ,
и жизни за какой-нибудь из глаз
не жаль, и губы – узницы озноба.
ты не создан для песен, для сказок —
ощутимый, домашний, земной;
но из пёстрых лирических красок
не найду для тебя ни одной.
синий? серый? но в час обладанья
на камнях разгорается мак,
и скольжу, замирая, за грань я,
в рукотворный малиновый мрак.
и восходит малиновым дымом
узкий, тесный, как Золушкина
туфля, месяц, – и с грустью о близком
на валун набегает волна.
захлестнет – расколышет – отхлынет:
горяча и влажна борозда,
и на взморье малиновом стынет
расточительной ртути звезда.
2008
один только месяц в моих небесах
висит загогулиной спелой,
один только месяц… на шатких весах,
на скользких – танцует с венерой
амур, кучерявый, лобастый шалун,
с венерой, кудрявой и влажной;
над ними – сиянье лунейшей из лун,
такой же роскошной, распашной,
в которой, держась за кривую, тону,
за скользкую ручку дверную.
как месяц без промаха входит в луну,
кудрявой межи не миную,
и лягу с луной, и на зыбких весах
с амуром венера возляжет,
и влагой, и негой потянет в низах,
и в небе ночном – простоквашей
захлюпает свет, и незримая связь,
сырая, меж верхом и низом,
и, влагой и негой захлебываясь,
корячусь, на месяц нанизан.
2008
а здесь трава, и лилии, и маки,
и мальчик лет двенадцати – большой! —
глядит, как диск над ледяной межой
круглится, тускл, и вспыхивает паки,
и канет в ночь; глядит, как светлячок
несёт в траве дозорный свой фонарик;
и кто-то шляпу на кривой сучок —
там, высоко – повесил, – нет, рогалик
обкусанный! и колется кунжут,
рассыпавшись по скатерти-простынке;
и обо всем, привидевшемся тут,
рассказывает мальчик без запинки
и тридцать лет спустя, и пятьдесят
таким же мальчикам, тихоням и задирам,
и ледяные вишенки висят —
всё те же! – над ручным и робким миром.
2007
ты хотел тишины? получай тишину: