Первый Всадник. Раздор - страница 31

Шрифт
Интервал


А после следуя указу,

Иди же, вестник, и мосты


Над этой бурною рекою,

Что не даёт мне наступать,

Стань лорду этому звездою,

И новой верности печать,

Душой и телом пусть приемлет,

И Loit, что осень, буду ждать.


Приказ ещё один с тобою,

Найди убогих сыновей,

Судьба наследия бедою,

Им представая, и семей,

Уже не держатся как прежде,

Найди там сирых, и мужей


Что в одиночестве страдают,

Не в силах место отыскать,

Их духи зависти снедают,

Сыны то блудные, призвать,

И став спасением от муки,

Направь их, дева, и пылать


Заставь сынов, и перемены,

Ты обещая им, они,

Во то вгрызаясь, как гиены,

О столь голодные, шагни,

Ты обещанием, грядущим,

Ты души сирых соблазни».


Та дева лик свой преклоняет,

И обещает: «Скоро я,

Туда отправлюсь, засияет,

И цепью ставшая семья,

Порядок времени, оковы,

Их обращу во острия».


«Я благодарен, это зная,

Прошу о западе свой сказ,

Ты продолжай, судьба слепая,

Чужак изгой здесь, ты мой глаз,

Ты моё слово, воля Неба,

Каков был Ворона приказ?»

******************************************************************

Сияет полдень, и ступавший,

На стену севера взошёл,

Своей твердыни, где звучавший,

Где шум реки, и где обрёл,

Ты одиночество: «Желанья,

Нет моего, но я пришёл».


Не встретишь воинов живых,

Героев каменных не зреешь,

Но боль решений здесь былых,

Король Небесный, что посеешь,

Ты в веке прошлом, пожинал,

Потомок ныне: «Ты довлеешь


Закон небесный над душой,

Средь крови чистой обретает,

Король бессмертие, и мной,

Он разделённый, и лишает,

Иного выбора судьба,

То культ востока, убеждает


Сплотиться каждого и я,

Мой трон стоит на той идее,

Но крови чистой то дитя,

Но разве ставшее святее?

Рождали в муках и сыны,

От года к году лишь слабее».


Глаза закрывший, вспоминаешь,

Ты имена шести детей,

Размыты лики, боль узнаешь,

И оживляя призрак дней,

Когда иным казался замок,

И солнце кажется теплей.


«Был Эрих, Фрея, близнецы,

То мои первенцы, прекрасны,

Цветов дарили мне венцы,

Улыбки их, о столь заразны!

Любили книги и очаг…

Мечты о будущем напрасны.


То поздним вечером пришло,

Кровь из ушей и глаз, а руки,

Дрожали, сжаты мной, тепло,

Лишь испаряется, а звуки,

Мольбы о помощи, они…

Но знаком стал рассвет разлуки.


Их длани хладные сжимал,

И обнимать тела пытался,

Я плакал, гневался, взывал,

Прошу вернитесь! Не общался,

С иными днями, ложе их,

И там я с первыми расстался.


А третья Ева, то дитя,