Ловушка была подготовлена и
проверена. Воздушный шар, наполненный водой, подвесили точно над
дверью в столярные мастерские. Стоило её открыть как иголка
пробивала шар и вода тут же обрушивалась на вошедшего... И ведь ни
кому не объяснишь, что ловушка предназначалась для Марычева. Они
вовсе не собирались покушаться на жизнь Элеоноры Викторовны, о чем
та кричала на все училище, когда мокрая выскочила в коридор.
Эта война началась на второй год
учебы Михаила в кадетском корпусе, и начал ее Витька Марычев,
подложив некоторым ребятам в постель пакетики с водой. Виновного
вычислили быстро, а на следующий день Витька проснулся от холодного
душа...
С тех пор война шла то, затихая то,
разгораясь с новой силой, вот уже в течение пяти лет. Марычев, в
принципе, был неплохим парнем, Мишка с ним даже дружил, просто
слегка легкомысленным, но, по-своему, честным - младшие никогда не
служили ему объектом для шуток.
Водяную ловушку для Витьки четверо
друзей решили организовать после того, как позавчера ночью он
каждому в туфли выдавил зубную пасту. Витька, конечно, не мог
знать, что на следующее утро внезапно решат провести строевую
подготовку, но легче от этого друзьям, прошагавшим полтора часа в
туфлях с хлюпающей в них зубной пастой, не стало. После того, как
все отмыли обувь, и был разработан план мести.
Сначала все шло хорошо. О второй
после моря страсти Витьки - вырезание фигур из дерева, в училище
знали все. С разрешения педагогов Марычев занимался этим каждое
свободное от вахт и нарядов воскресенье. Не было исключением и
это…
Завершив приготовления, заговорщики
принялись терпеливо ждать. В качестве наблюдателя поставили Сашку
Кузнецова. Марат Ахметов, вместе с Мишкой, расположился за
преподавательским столом, а Славка Стуков, по прозвищу СС, притащил
откуда-то полное ведро опилок и устроился за дверью. Наконец в
мастерскую влетел Сашка: в конце коридора показался Марычев.
Ловушку быстро привели в рабочее состояние, Славка встал за дверью
с ведром. Дверь отворилась и... не успев сориентироваться СС, вслед
за обрушившейся водой, опрокинул ведро с опилками. Торжествующий
крик замер у всех на губах. Какого черта Элке, как называли за
«глаза» учительницу танцев курсанты, понадобилось в мастерских,
никто так и не понял. Сашка не мог понять, откуда она вообще
взялась, ибо, по его утверждению, в коридоре никого кроме Марычева
не было. Но самое худшее заключалось в том, что на Элке было надето
ее бальное платье, сшитое, о чем Элеонора Викторовна поспешила
поставить в известность все училище, в каком-то модном ателье
города по специальному заказу.