От ярких голубых глаз Эохайда ныне разбегались лучики морщин, в
густых соломенных волосах заблестели серебряные нити. Исчезла
сухопарость, стали шире плечи, обтянутые льняной рубашкой с
искусной вышивкой, однако мозоли на руках не пропали. Нет, на
обрюзгших всадников, что из воинских искусств всего и знают, как
рабынь по двору гонять, король галатов не походил совершенно.
– С востока? – кивнул Мидир в сторону ушедшей.
– Что, понравилась?
– Сегодня я предпочту вино.
– Я-я-ясненько. Кого-то уже присмотрел, – подмигнул Эохайд
и жестом пригласил гостя к накрытому приземистому столику. – Оно
совершенно чудное. Неразбавленное, как ты любишь.
Хозяин разлил вино по бокалам, протянул Мидиру.
Приятно удивленный тем, что его вкусы помнят, волчий король
пригубил темно-рубиновый терпкий напиток.
Эохайд легко разрезал лежащую на железном блюде баранью ногу и
воткнул в столешницу нож. Мидир засмотрелся на блестящий от жира
клинок – по кованому лезвию змеился туманный узор. Эохайд
перехватил взгляд, обтер лезвие и протянул Мидиру.
– Что скажешь? – разулыбался король галатов.
– Он изумителен.
– Возьми себе!
– Благодарю, – по достоинству ответил Мидир, пряча взгляд.
Эохайд так и остался мальчишкой, готовый безоглядно делиться самым
лучшим.
– А вино? Скажи, как тебе вино? – нетерпеливо, с гордостью
спросил Эохайд.
– Мята. Фиалки.
– Всего-то?
– Жаркое было лето, – призадумался Мидир. –Теплое какое!
Яркое, своенравное, но и мягкое в то же время, оно обволакивает и
покоряет. И, похоже, не дает похмелья. Такое не забудешь! Вереск,
определенно. Пил бы и пил.
Эохайд поморщился, словно Мидир говорил не о вине.
– Первый урожай наших виноградников. Да, мы теперь растим лозу
сами. Хороший год. Но все меняется!
– Да, меняется… – Мидир исподлобья взглянул на собеседника. – И
ты изменился.
Эохайд зыркнул с недовольством, но без злобы. Почесал пшеничную
бородку, расправил плечи.
– У меня кость широкая, – примирительно проворчал он и
указал на деревянный поднос: – Бери пирог.
– Раздобрел ты на пирогах с черникой!
– В воинский пояс влезаю! И девки не жалуются, – с улыбкой
отозвался король галатов. – Люди стареют, это ши неизменно
прекрасны всегда. Но знаешь, я смогу удивить тебя!
Эохайд протянул стеклянный браслет, и Мидир невольно
засмотрелся. Мастерски закругленные края придавали ему глубину;
синь и золото, мерцавшие внутри полупрозрачного, отполированного
стекла, обещали исполнение желаний во всех мирах.