— Как вы думаете, что явилось
причиной гибели Феникса? — немного придя в себя, спросила я,
поворачивая кресло пилота в капитанское положение — лицом к
команде.
Конечно, я не ожидала вороха версий,
в стиле «мозгового штурма», но наступившая после моего вопроса
тишина была дурным знаком — видимо команда была в шоке от
увиденного мертвого корабля. Как, впрочем, и я.
— На обшивке Феникса заметны следы
ремонтных работ. Судя по царапинам, которые хорошо видны через
телеобъектив, многие панели обшивки были сняты и потом не очень
аккуратно возвращены на место.
— Интересно, какая авария могла
потребовать подобный ремонт?
— На аварию это не похоже. Следов
внешних повреждений не видно. Это похоже на проводимый второпях
поиск какой-то аппаратной закладки. Например, бомбы.
— То есть команда покинула Феникс,
потому что он заминирован, — подвела итог я, — отличное пополнение
в копилку моих страхов.
— Даша, может капитану не стоит лезть
в найденный мертвый корабль первой? — нейтральным тоном заметила
Посредник, — вдруг там какая неведомая ебанина?
— Я не поняла, подруженька, ты меня
отговариваешь или подзуживаешь? Я вообще еще не решила, кто Феникс
исследовать будет.
— Пфе, — фыркнула Посредник, — можно
подумать, что ты будешь в стороне стоять. Я тебя просто
предупреждаю — если ты поймаешь на своё красивое личико лицехвата,
то на корабль лучше не возвращайся.
— Да, мамочка, — язвительно сказала
я, — вернусь с дискотеки трезвая, раньше одиннадцати и гамаши
пуховые под скафандр надену.
— Колготками с начесом тут не
обойтись, Дарья, — вмешался в разговор Техник, — холод там просто
адский. Ты в легком скафандре собралась?
— Я в лёгком. Страхует Балбес, в
своём старом A7LB. В наших Z5тых мы внутри Феникса как кум Тыква
будем ворочаться. Сразу как два кума Тыквы.
— Тогда захватите с собой Багаж.
— Нет! — хором воскликнули мы с
Балбесом, — только не этот ужас!
— Я имею в виду как автономный
источник питания, — пояснил Техник, — у твоей Аски аккумуляторов
даже на несколько минут внутри не хватит.
— Вообще-то у моего легкого скафандра
автономность в один час, — спокойно возразила я, — для первой
вылазки достаточно.
— Это расчет для вакуума. А мы
отправляемся в холодильник, — пояснил мне Балбес, — видела, что у
Феникса с иллюминаторами творится?
Я видела. Когда я сказала, что туша
корабля слепо таращилась бельмами — это не было фигурой речи или
бессмысленным украшательством — все иллюминаторы сияли в лучах
наших прожекторов снежно-белым морозным глянцем. И это не было
банальной замершей влагой — если судить по температуре поверхности,
внутри Феникса вымерз даже азот воздуха.