– Тайф… – Только приближенные друзья имели право так варварски урезать фамилию друга. – Валери Брэдли. – При упоминании фамилии девушка морщится, будто в комнате трупными ядами пахнет. – Моя сестра, – разворачивается к другу Вильям.
– В смысле сестра? То есть она знала, а я нет что ли? – кивает Локи в сторону Клары без особого интереса.
– Клара, – тихо кивает Вэл, пытаясь улыбнуться, но вместо этого получается болезненный оскал.
Черноволосая вспоминает, что находится в реальности и кидается с объятиями на девушку, до боли сдавливая ей рёбра. Выскользнув из цепкой хватки, О'Коннор проходит в уже убранную гостиную, не обращая внимания на недоуменный взгляд Локи.
– Вильям, подожди! Какая сестра? Она же мертва или что? – непонимание ситуации начинает подбешивать.
Валери с заинтересованностью поднимает взгляд на друга брата, но сталкивается только с ледяными адскими искрами в его радужках.
– Это долгая история, Локи, – отнекивается Брэдли, рассматривая ссадины и ушибы сестры.
– Эм, прости, что? Я не ослышался? Долгая история? Я как бы твой лучший друг, а вообще этой истории и не знаю, – взрывается Тайфер. Его головная боль достигает апогея. «Что происходит в этом дурдоме?».
Валери казалось, что спрашивает он больше для галочки, чем для интереса.
– Это штука когда-нибудь замолчит? – даёт о себе знать девушка, закидывая ноги на стеклянный столик.
Локи едва удивлённо дёргает бровями.
– Боже, Вэл, что с тобой приключилось? – опускаясь перед ней на колени, спрашивает Вил.
– Со мной ничего, а вот парочка ваших Аспидов точно уедет сегодня в больницу. – Самодовольная ухмылка играет на её губах, в то время как Клара громко ахает, а глаза Локи выкатываются.
– Что ты вообще здесь делаешь? На кой черт полезла в драку!? Где ты пропадала всё это время? Почему никогда не отвечаешь на эти грёбанные звонки? Отец не знает, где ты находишься уже семь лет, а я рву на себе волосы, изводясь каждый день от мысли жива ли ты! А ты только и делаешь, что появляешься только тогда, когда тебе вздумается и снова исчезаешь! Нельзя быть такой грёбанной эгоисткой, Брэдли! – Вильям едва повышает голос, но этого достаточно, чтобы в такой тишине его слышали на пару кварталов вперёд.
Его сестра сидит перед ним в первый раз после стольких лет её бегов. Нельзя сказать, что он не видел эти серебристые волосы раньше. Видел, мельком, но видел. Но сейчас, в данный момент, чувство вины ещё больше захлестнуло брюнета. А она прекрасно знала, что отчитывает он, по большей мере, себя, нежели её.