Николай открыл глаза и попытался пошевелиться, резкая боль обручем сдавила голову. Теплая капля скатилась по виску. Уваров коснулся ее пальцем, посмотрел на размазанное красное пятно и попробовал на вкус – кровь?! Переведя дыхание, поднял руку и укололся – скрученная проволока с обрезками стальных колючек что-то делала на его вдруг длинноволосой голове. Он лежал, боясь пошевелиться, и вспоминал вчерашний вечер. Банкет, перебор с алкоголем, пьяный разговор с Ольгой, поставивший точку в их отношениях, руки с венком…
«Ну вот ты и Бог! Поздравляю тебя, Коля! И что будешь делать теперь с этой „участью“? Надо просто снять проволоку и подстричься», – размышлял он, глядя на отражение в зеркале на фоне белой кафельной плитки. Но венок не снимался, он будто врос в кожу, и попытки разрезать его плоскогубцами добавляли только ссадин на руках. От бессилия Николай присел и тихо заплакал, из глаз потекли кровавые слезы.
«Нет, только не это! Я не Бог! Я не готов и не хочу быть Богом! Мне только 33, и я обычный грешник, пусть и талантливый». Мысли путались и сбивались, наступая друг другу на пятки. Уваров сидел на полу ванной в трусах и венке, пытаясь дать рациональное объяснение произошедшему. Новый Всевышний не заметил, как легкая бледно-голубая пыль мягко и невесомо воронкой вошла в него через макушку и растворилась внутри. Взгляд серых глаз стал чужим и «мертвым».
«Ты подготовишь проект креста и сам сделаешь его. А потом установишь на самой высокой смотровой площадке Родины-матери и примешь распятие как очищение своей души!» – сказал голос внутри.
Николай наспех умылся, собрал в хвостик вьющиеся поседевшие волосы, завязал поверх венка черную бандану, обнаруженную в шкафу, и отправился на работу в Институт. Собрав сотрудников в зале для совещаний, сказал:
– Ребята, ближайшее время я буду занят собственным проектом. Прошу не отвлекать. Вы продолжаете работать в обычном режиме над плановыми заданиями.
– Вам помочь, Николай Владимирович?
– Нет, Саша. Я сам. И еще. Прошу все заказанные мной материалы доставлять ко мне в мастерскую немедленно. Спасибо, – кивнул Уваров и ушел к себе.
О случае в ресторане никто не помнил, странный вид и поведение начальника насторожили коллег, но мешать или сообщать куда надо они не стали, лишь наблюдали и незаметно фотографировали происходящее через стеклянную стену мастерской.