Я стремился к нормальной жизни изо всех сил – и ничего не добился.
Вместо того чтобы мало-помалу приближаться к цели, я с каждым днем подхожу всё ближе к краю бездны.
У отчаявшегося человека нет родины.
Но я знаю, что на свете есть море, и оно поможет мне пережить это роковое время.
Так люди, любящие друг друга, могут страдать в разлуке.
И что бы они ни говорили, они не испытывают отчаяния.
Они знают, что на свете есть любовь.
Всякое убийство может быть оправдано только любовью.
Заблуждения радостны!
Истина страшна!
То, что я так долго искал, наконец появляется.
Готовность к смерти.
Я желаю насильственной смерти – такой, когда простительно закричать от боли, потому что из груди вырывают душу.
Я условился сам с собой: не менять ни строчки из того, что я сегодня напишу.
Мир выбросил меня как стреляную гильзу.
Я чувствую, как вокруг меня бьется город, точно сердце, вырезанное из теплого тела.
Эти белые тюрьмы; эти тротуары с копошащимися на них червями; эти прокаженные, и надо всем этим – тоска, убийственная монотонность лиц, улиц, домов, обедов, афиш, занятий, преступлений, любви…
Целый город над пропастью пустоты.
Вермут оставляет во рту терпкий вкус сушеных трав, осадок нашей Великой Западной Цивилизации, которая разлагается на глазах, как ногти на ногах святого.
Эта странная атмосфера позволяет и быть здесь и не быть, всем своим существом я отдаюсь этим ощущениям, не известным мне раньше, и то, что мне казалось моим собственным «я», начинает сжиматься, сгущаясь до точки.
Но чем больше сгущается моё «я», тем больше раздувается мир вокруг.
Концентрация настолько велика, что любой малости достаточно для взрыва, способного разбить этот мир вдребезги.
Встреча с абсолютом снимает покров божественности с Христа и Будды.
Но удивительно не то, что они выращивали розы на этом житейском навозе, а то, что по какой-то причине хотели их выращивать.
По какой-то причине человек ищет чуда.
И чтобы найти его, он способен пройти по трупам.
Он превратится в тень, чтобы хоть на мгновение забыть ужас реальности.
Он выдержит всё – унижение, издевательства, бедность, войны, преступления и даже тоску, надеясь на внезапное чудо, которое сделает жизнь переносимой.
Это было бы чудеснее, чем самая невероятная мечта, чем всё, чего ждет человек и чего он ищет.