3. Они поссорились.
Однако через два года веселого, дружного и мирного сосуществования они сильно и надолго поссорились. Случилось это после того злополучного дня, когда в порядке исключения из правил я вывел ее на прогулку, но не остался с ней, а вернулся домой, оставив во дворе одну. Так я поступал нечасто- ей не нравилось гулять без хозяина и обычно она в подобных случаях, сделав все необходимое для дальнейшей жизнедеятельности, тут же возвращалась домой. Но в этот день она вернулась домой не одна. Возвращение это сопровождалось страшным грохотом и воплями, разносившимися по всему нашему обычно спокойному подъезду. Открыв дверь квартиры, я увидел следующую картину: по лестничному пролету мчалась Тайга. За ее шею была привязана веревка, к веревке- санки (дело было зимой), а следом гналась банда преследователей. Впереди несся мой пятилетний сын, а за ним остальные члены банды- соседи по двору, его друзья-одногодки. Грохот шел от санок, которые бились о ступеньки, металлические перила и стены лестничного проема, а вопли испускали преследователи. После изгнания банды и воспитательной беседы сын признался в организации преступного сообщества, имевшего целью покататься на санках, запряженных одной собачьей силой, чистосердечно раскаялся, и инцидент был исчерпан, но… Тайга не простила. С того самого злополучного дня она невзлюбила детей всех возрастов, включая школьный, рычала на гостей сына и скалила при этом зубы, что было страшно не только детям, но и некоторым взрослым, и людям, и собакам- об этом расскажем ниже. Однако детей она никогда не кусала. А с сыном Тайга примирилась, когда он был уже в классе восьмом. Тогда же он начал водить ее на прогулку. Но поначалу она никак не хотела доверить ему эту почетную функцию, и приходилось выталкивать собаку за дверь вдвоем: я толкал сзади, а сын тянул за поводок. Оказавшись за дверью, она, однако, покорялась.
4. Среда обитания, друзья и недруги.
Двор наш был просторный, с остатками древнего асфальта, бывшего ровесником дома, 4-этажной коробки довоенной постройки, и Тайга любила носиться по нему галопом, не выбегая при этом за его границы- там бегали грозно рычащие железные звери на круглых лапах. Посреди двора, напротив нашего дома, стояло еще одно строение, двухэтажный барак- общежитие работников судоремонтного завода. Позади барака расположились сараюшки жильцов дома, в которых хранилась разная хозяйственная утварь, а в погребках- соленья-варенья. Все население- и дома, и общаги,– любило Тайгу. Она никому не отказывала в желании пожать ей лапу или гавкнуть на просьбу подать «голос», или прыгнуть через палку по команде «барьер!», или сбегать за палкой и вернуть ее заказчику этой услуги. И все это- за кусочек сахару. И все любили Тайгу. Но вот она любила не всех. Она не любила детей, пьяных, кошек, ежей и одну собаку. Про детей мы уже рассказали- она не простила им удавку на шее. Далее- пьяные.. Пьяных, как и все нормальные люди, она терпеть не могла- запах, исходивший от них, непослушные ноги и непотребные звуки, сдвинутые набекрень мозги- все это резко отличало пьяного от привычного человеческого окружения нашей собаки. Она могла броситься на пьяного и укусить его,-но только в ответ на слова «какая красивая собачка» и попытку погладить, не говоря уже о попытке ударить. Тут хозяину нужны были сильные руки, крепкий поводок и хорошая реакция. Кошек и ежей она не любила, так как видела в них дичь, которая удирает (как кошка), или колется (как еж). А про одну собаку, вернее, двух, с которыми наша не сошлась характерами, мы еще расскажем.