И Серёженька вторит:
— Здравствуйте, Коля, очень рад! Как ваше здоровье?
Усмехнулся я. Послушался бабушку, разулся, на кухню прошёл.
Достаю чашку из буфета. Сейчас услышу, что за причина. Гадатель из
меня аховый, но и так чую: дело недетское будет. Серьёзное
дело.
— Два дня тому, мальчики, поехала я навестить моего майора, —
говорит бабушка. — Уж, думаю, в последний разочек. И сама я старуха
древняя, и ему срок отпуска в могиле выходит. Скоро призовёт его
небесный командующий. Может, ангельские погоны выдаст, а может,
обратно на землю отправит, приглядывать за людьми. Да только будет
это уже совсем другой человек...
Говорит бабушка, а у самой глаза этак поблёскивают. Может, от
старости слезятся, а может, и нет...
— Приезжаю, — говорит она, — а могила-то потревожена.
— Как потревожена? — вскидывается клирик.
Оборачивается ко мне бабушка, а лицо у неё такое, что в лицо
смерти смотреть легче.
— Аккуратно потревожена, — тяжело отвечает она. — С умом.
Подождала я, посидела спокойно рядом, причуялась, разобралась как
могла. Сперва участок обиходили, прибрали, сорняки выпололи, и
только потом саму могилу раскапывать начали. А раскопали — ямы не
оставили, землю вернули на место, холмиком положили. Не будь я сама
ведьма, и не заподозрила бы зла.
— Зачем же это? — пугается Серёжа.
Я чаю отхлебнул. Жду разъяснений.
— Была бы я моложе хоть лет на двадцать, — говорит бабушка, —
сама бы негодяев выследила и зубами загрызла. Но ушло моё время,
Коля. Оттого вас прошу, тебя — и Серёжу. Уважьте стариков, живую —
и мёртвого.
Я рад стариков уважить, особенно прабабушку. Но сперва мне бы
самому разобраться. Понять, что к чему. А я понял всё, кроме
одного.
При чём здесь Серёженька?!
Речь о мертвеце. О мертвеце, дорогом для бабушки. С какой
стороны ни зайди, это — моё дело! Ко мне вопрос! И как к
родственнику, и как к специалисту по делам кладбищенским. Но
бабушка не сразу ко мне обратилась. Первым делом она позвала в
гости своего Серёжу приютского и только подгадала так, чтоб я его у
неё на кухне застал. Это даже не обида для меня, это... аномалия
какая-то.
Аномалия?
У орденоносной-то ведьмы, ста четырёх лет отроду?
Думай, Коля, думай. Используй мозг.
Смотрю я на бабушку. Смотрю на Серёжу. В голове чисто, аж
стерильно. Понадеялся я втайне, что бабушка мне намёк даст, но не
случилось намёка. И ничего я умнеё не нашёл, как брякнуть: