— Этот майор — явно не мой прадедушка. Что с ним потом
случилось? На войне убили?
Бабушка на меня глаз скосила, да так, что у меня уши точно огнём
занялись. Хмыкнула, головой покачала.
— Что скрывать, — говорит, — правда это, любила я его очень. А
он меня... как сестру. Его невеста в Ленинграде ждала. Умерла в
блокаду. Такие, как он, один раз любят. Так мой майор и не женился.
Довоевал до Победы, а потом зачах, в сорок девятом году от ран
скончался.
Стою, моргаю. Шестерёнки в голове со скрипом
проворачиваются.
— Так он, — догадываюсь, — этот майор был... клирик?
Бабушка на меня смотрит строго и отвечает:
— В наше время, Коля, говорили — коммунист.
Взял я у бабушки блокнот и ручку, записал имя майора, на каком
кладбище лежит и на каком участке, а потом сгрёб Серёжу в охапку и
с бабушкой попрощался. Поболтать по-родственному ещё успеем. Старой
ведьме не сочувствие нужно, а в делах помощь. Важней всего для неё,
чтобы я с бедой её разобрался и кладбищенским ворам надавал по
шапке... если это, конечно, воры, а не кто посерьёзней.
И на этот счёт у меня дурные предчувствия.
Что по силам ей было, бабушка сделала: первичный осмотр могилы
провела и обеспечила меня информатором в лице Серёженьки. Моя
специальность — неупокоенные, упыри, одержимые и прочие в том же
духе. О том, зачем могли потревожить могилу Светлого, да ещё
клирика, пускай и коммуниста, у меня, конечно, гипотезы есть. Но на
практике я с таким ещё не сталкивался. Вопросов больше, чем
ответов. Может, Серёженька что подскажет.
Сели мы с ним, не сговариваясь, на лавочку и крепко
задумались.
...Светлые, чтоб им подавиться! Не умеют дистанцию держать.
Личные границы? Не слышали. Я Серёженьку локтем отодвинул и сам
отсел чуток. Не в том дело, что обниматься с ним в мои планы не
входит, хотя и в этом тоже. Аура его светлая на мозг давит, как
бетонная плита. Амулеты на мне греются. Думать в такой обстановочке
неудобно.
— Ладно, — говорю я погрубее, — Серёга, давай я сначала скажу,
что думаю, а потом ты.
Он кивает.
— Есть два варианта, — говорю, — плохой и... Нет, не так. Есть
три варианта: простой, посложнее и совсем сложный. Простой таков:
это были воры, они искали ордена и медали, украли их и убрались
восвояси. Но слишком это просто. Что-то не вяжется. А что — сам не
знаю.
Серёженька снова кивает и даже глазами не лупает. Застыли глаза
у него и мерцают нехорошо. У меня работа опасная и рефлексы
быстрые. Если б клирик сейчас на меня так смотрел, я бы из-под
этого взгляда ушёл, как из-под прицела.