Но прежде, чем звонить в МЧС, шеф расспросил нас дотошно и все
детали вытянул. Я ему предлагал бабушке моей позвонить, у неё
уточнить. Но шеф сказал, что тревожить старуху не станет, и ей, и
мне на слово верит. А чтоб лесную ту поляну наверняка найти,
профессионалу суповой тарелки хватит с водой из-под крана.
Шеф-то как раз в воду глядеть мастак.
Закончил он допрос. Я, честно сказать, к тому часу взмок, а
Серёга усох, как цветок по осени. И ведь не то что шеф на нас
давил... Доводилось наблюдать, каково приходится человеку, когда
шеф давит. Силы старых чекистов — не шутка.
Поначалу я думал, что шеф от широты душевной решил помочь — и
ещё, конечно, из уважения к старой ведьме. Но скоро ясно стало, что
он вопрос этот рассматривает не как частный и даже не как вопрос
престижа. Маячило за всеми загадками настоящее дело. И, похоже,
дело по нашему профилю.
Умолк шеф. Кость игральную в пальцах крутит. Я глаза на Серёгу
скосил, вижу — мутит его. Еле сидит бедный. Эх, не предупредил я,
что на руки шефа долго смотреть нельзя...
— Пора начистоту, — говорит шеф. — А с чего вы, ребята, взяли,
что охотникам этим майор нужен? От его кости ведь не только его
солдат вызвать можно.
Я мрачнею. Как я сам не подумал?! Да, замотался я со жмурами. В
отпуск пора. Ну, Коля...
— А кого? — спрашивает Серёга еле слышно.
— Смертельного врага.
Оберст!
Поисковики — народ пёстрый. Среди копателей много Тёмных; таких,
кто никому не служит, кроме себя самого. Мало ли чей заказ они
взяли... Чей? Кто за всем этим стоит? Чего хочет? Задумался я
крепко, так и эдак прикинул. Шеф на меня поглядывает с усмешкой.
Ждёт, когда я в себя приду и соображать начну.
Я откашлялся.
— Шеф, — говорю, — это логично. Но кому сейчас, в другом веке,
тот враг сдался? Что он сейчас может?
— Подозреваю, — отвечает шеф, — что там был не просто
волк-оборотень. Вдумайся. Светлый и Тёмная рука об руку,
добровольцы из двенадцати народов, пуля из ленинского броневика...
что это за оборотень, против которого такие силы понадобились?
Я глазами лупаю не хуже Серёженьки.
— Что?
Оплошал я! Ляпнул, не подумав. Шеф драматических пауз не уважает
и риторических вопросов не задаёт. Ждёт он, что я сам разгадку
найду. А я... Слишком уж много всего навалилось.
Нет. Нет мне оправданий.
Шеф усмехается. Молчит.