– Что? – не понял вопроса Стрельцов, сбившись с тона.
– Школа, институт, – ровно пояснила она. – Что такого уж случилось, что нельзя школу окончить и в институт поступить?
Стрельцов посмотрел на нее как на полоумную, с которой непонятным образом он пытается обсуждать серьезные вещи и проблемы, оказавшиеся, как выяснилось, недоступными ее пониманию.
Выразительно так посмотрел. Однозначно трактуемо. Но спросил-таки:
– Это вы шутите?
– Отнюдь, – уверила Инга. – Она у вас вроде тупостью не страдает и не сирота детдомовская. Папу-маму и дедушек с бабушками имеет. Жить ей есть где, родные посильную помощь окажут: и за малышом присмотрят, и няню наймут, если понадобится. А школу сейчас легко можно окончить экстерном, и в институт девочка поступит. И потом, вы же не знаете, что там за парень, кандидат в папаши. Он вполне может оказаться нормальным мальчишкой с нормальными, адекватными родителями. Неужели вы всем миром не сумеете одного ребенка поднять?
Теперь Стрельцов смотрел на нее как на чудо-юдо с горы, сивку-бурку вещую каурку, неведомо откуда «вставшую перед ним, как лист перед травой»! Ничего себе отповедь!
– Инга… – хрипнул вдруг запершившим горлом. – Можно чаю?
– Да, пожалуйста! – обрадовалась она, поднимаясь из-за стола, и «добила» контрольным в голову: – Вы об этом не задумывались?
– Нет. Я пока о таких глобальных решениях не думал, пытаюсь свыкнуться с самим фактом, осмыслить, что делать, как с ней говорить, – и признался: – Марина категорически настаивает на аборте.
– О-хо-хо, – попечалилась, сочувствуя, Инга. – Это, разумеется, вам троим решать, но девочке в таком возрасте аборт опасен. Очень уж велика вероятность остаться навсегда бесплодной.
У Стрельцова волосы на затылке зашевелились! Да потому что он ни сном ни духом, ни намеком каким не успел ни осмыслить, ни предположить, что надо еще и о таких вещах задумываться, как аборты, возможные последствия для здоровья, когда дитю только пятнадцать лет и вроде бы по всем законам детство ее еще продолжается!
Чайник шумно закипел, отвлекая Стрельцова от мучительных раздумий. Он проследил взглядом, как Инга налила большую чашку чая (настоящего, заваренного по всем правилам в заварном чайнике, а не какого-то неубедительного пакетного), поставила чашку перед Игнатом на стол, присовокупив рядом сахарницу, тарелочку с нарезанным лимоном, вазочку с мелкими сладостями – печеньицами, конфетками, – и села на свое место.